Левая Политика. Между выборами и забастовками - [61]

Увы, теоретические и исторические знания не всегда помогают — приходится учиться на собственном опыте.

На этом фоне политические инициативы западных левых выглядят куда более основательными. И Шотландская социалистическая партия и RESPECT в Англии формировались именно как политический проект, основанный не только на декларациях, но и на общих задачах и на основе общей деятельности. RESPECT вырос из антивоенного движения как попытка соединить стихийные массовые протесты с борьбой на выборах и в профсоюзах. Этот проект изначально апеллировал к конкретной электоральной базе — разочарованным избирателям лейбористов, в первую очередь из числа азиатских национальных меньшинств.

Почему же после нескольких лет успешной работы организация вдруг раскололась? Крис Харман на страницах “International Socialism” объясняет, что «единый фронт» должен включать в свои ряды одновременно реформистов и революционеров, а поскольку даже самые честные реформисты поражены вирусом оппортунизма, то они при первой возможности возвращаются к своим дурным привычкам. От того и все беды.

Увы, объяснение неубедительное, хотя бы потому, что не подтверждается конкретными фактами. Выходцы из реформистских организаций могут занимать более радикальные позиции, и наоборот. Когда итальянская Rifondazione Comunista поддержала правительство Романо Проди, расширение американских военных баз и присутствие оккупационных войск в Афганистане, произошло это не от того, что в кабинете министров было много выходцев из «реформистских организаций». Вчерашние «верные коммунисты», соблюдая партийную дисциплину, голосовали за правительство, проводившее правую политику, и не испытывали по этому поводу особого стыда. А роль, которую сыграл Антонио Негри, автор нашумевшей «революционной» книги «Империя», в пропаганде неолиберального проекта европейской конституции, вообще стала притчей во языцех.

В качестве доказательства того, что троцкисты из Социалистической рабочей партии (Socialist Workers' Party, SWP) совершенно чужды сектантству, Харман ссылается на работу с профсоюзами и другими левыми организациями, стоящими заметно справа от его собственной организации. К сожалению, жизнь устроена несколько по иным правилам. Вопрос в том, насколько, работая с другими, SWP готова была выступать как открытая организация, насколько готова была на диалог. При этом готовность к уступкам отнюдь не равнозначна готовности к диалогу. И наличие в SWP внутренней демократической дискуссии не равнозначно открытости. Внутренняя дискуссия в партии не становилась частью общей дискуссии левых и даже активистов RESPECT. В августе 2007 года (за месяц до открытого раскола!) Джон Рис, следуя партийной дисциплине, категорически отрицал обвинения в адрес партнёров по коалиции. Обвинения, которые в это же время живо обсуждались внутри его собственной партии!

Лидеры SWP соединили жёсткую ориентацию на внутреннюю работу с весьма нетребовательным отношением к своим партнёрам. Иными словами, мы сами меняться не будем, от своих правил и задач не отступим, но и от других ничего в идейном смысле не требуем. Можно сравнивать себя с другими и любоваться своим превосходством — насколько же мы, как группа, умнее, компетентнее и эффективнее всех остальных. При подобном подходе даже разумнее, чтобы все остальные оставались на прежнем низком уровне. Тогда преимущество передовых товарищей будет заметнее.

В итоге наиболее удобными партнёрами становятся именно те, кто в идейном смысле самые далёкие. Проблема была не в том, что революционеры объединились с реформистами, а в том, что ради этого единства они проявляли терпимость к оппортунизму, одновременно продолжая культивировать сектантскую культуру в «своей организации».

Широкий фронт представляется своего рода соединением старой сектантской практики внутри группы с совершеннейшим «поссибилизмом», практикой технических компромиссов — вовне. Одно должно компенсировать другое, ссылки на работу с «широкими организациями» должны оправдать сектантскую практику «среди своих». Строительство «широкого фронта» увязывается с продолжением собственных организационных усилий, которые вроде бы не находятся в противоречии с провозглашённой общей задачей. На самом деле находятся. Ибо вопрос не в том, допустимо ли развивать собственную группу параллельно широкой организации, в которой она состоит, а в том, как и для чего. Если в идейном, психологическом и личном плане группа противопоставляет себя общей организации, то не надо удивляться, если при всей искренней преданности идее «единого фронта» ничего хорошего из этого сотрудничества не выходит.

Дело не в том, что SWP сделала недостаточно уступок, а в том, что их сделали слишком много, отказавшись, по сути, от попытки выработать общую культуру, традицию, общую систему политического поведения для всех участников проекта. «Общую» значит «для всех». Иными словами, для себя тоже. Если хотите, чтобы другие менялись, идя навстречу вам, научитесь меняться сами.

Невозможно было одновременно укреплять SWP как отдельную, самостоятельную и противопоставленную остальным тенденцию и стремиться расширить её идейное влияние на остальных. Последнее достижимо лишь в том случае, если группа, претендующая на роль авангарда, открывается, до известной степени растворяя себя в более широком объединении, которое должно благодаря этому оказаться идеологически «наполнено». В общем, нужна химическая реакция, а не механическое «привинчивание» элементов друг к другу.