Лев Троцкий - [10]
Реальное училище в Николаеве, в которое поступил Лев, отнюдь не способствовало выбору профессии. Хотя оно имело седьмой класс, но по сравнению с одесским было куда более провинциальным, учителя не очень сведущими, духовная атмосфера затхлой. Вначале Лев, которому было уже 17 лет, строил из себя закоренелого скептика. Пытаясь отстоять идейную самостоятельность, он, по собственной оценке, откликался на политические вопросы «тоном иронического превосходства», причем даже демонстрировал консервативные взгляды.[34]
Лев поселился в семье неких Дикштейнов, дочь которых слыла девушкой радикальных убеждений. Ей вначале не понравились и мысли постояльца, и его манеры. По ее воспоминаниям, хранящимся в архиве Индианского университета (они были написаны по просьбе М. Истмена и вошли в его архивный фонд), Лев выглядел как одесский денди — его волосы были гладко и аккуратно причесаны, носил он модную кепочку.[35]
Однако в течение нескольких месяцев в его взглядах произошли глубокие изменения. Познакомившись с книготорговцем Галацким, Лев стал брать у него сначала пропущенные цензурой книги, а затем и нелегальные издания, среди которых были «Исторические письма» Петра Лавровича Лаврова, проповедовавшие роль «критически мыслящей личности» в просвещении простого народа, особенно крестьянства. Эта книга, имевшая большую популярность у революционной молодежи 1870–1880-х годов, в 1890-е годы постепенно утратила былую привлекательность, но стала открытием для Бронштейна. Более современно звучала книга «Что такое прогресс?» Николая Константиновича Михайловского, выступавшего в 1890-е годы с позиций «крестьянского социализма». Из этих работ, а также нескольких нелегальных памфлетов Лев узнал о народнических идеях, о «Народной воле» и «Черном переделе», хождении в народ, достоинствах крестьянской жизни и т. п.
Формированию новых идей способствовали молодые люди, с которыми Лев познакомился случайно, когда вместе с соучениками забрел к садовнику Францу Швиговскому, чеху по происхождению. Он зарабатывал себе на скромную жизнь, арендуя один из городских садов (скорее даже сквер), где построил избушку и то ли от скуки, то ли из неких идейных соображений собирал приезжих студентов, бывших ссыльных и местную молодежь. Швиговский произвел на Льва огромное впечатление. Вспоминая его через 30 с лишним лет, Троцкий явно преувеличивал личность своего первого «учителя по социализму». Для юноши важно было общение с людьми, которые либо встречались с героями-народовольцами — Андреем Желябовым, Софьей Перовской, Верой Фигнер, либо слышали о них.
Недавний консерватизм воззрений быстро испарился. Лев все острее чувствовал свою принадлежность «к сообществу разумных и верных повстанцев, воюющих за социальный прогресс».[36] Как многим его сверстникам, да и людям старшего возраста, ему было чуждо понимание необходимости постепенного совершенствования общественных отношений, социальной эволюции, осознание смертоносности попыток революционной инженерии. Неоформленные революционные взгляды, в которых причудливо перемешивались стремление к быстрому и коренному изменению социальных отношений в лучшую для «простого народа» сторону, восхищение героями антиправительственного террора, особенно теми, кто отдал свои жизни во имя «светлого будущего», поиск теорий, которые могли бы оправдать кровопролитие, — эти мысли и чувства, довольно быстро захватившие Льва Бронштейна, отнюдь не были оригинальными. Подобный настрой был характерен для значительной части активной молодежи, считавшей себя «интеллигентной» и видевшей свой долг в служении народу как просвещением, так и разжиганием революционных страстей.
Лев зачастил в сад Швиговского. В летнее время он и его товарищи собирались под яблоней вокруг самовара и, с аппетитом поглощая скудную пищу, купленную вскладчину, толковали о возможностях усовершенствования человеческого общества. Школьные занятия он запустил, уроки часто пропускал.
Так же жадно Лев поглощал революционную литературу, исторические труды, произведения по социологии, логике и эстетике — Джона Стюарта Милля, Юлиуса Липперта, Огюста Минье, Николая Чернышевского. В то же время Лев с интересом изучал книгу мыслителя, далеко отстоявшего от его политических взглядов, — «Эристику» Артура Шопенгауэра. Эта небольшая книга, название которой можно перевести как «Искусство спорить», рассматривала способы победить противника в споре вне зависимости от правоты. Искусство победить в споре любой ценой… Действительно, такие рецепты могут заменить тома глубоких трактатов!
Начиная с этого времени в мемуарах о Льве Бронштейне, как и в его личных воспоминаниях (рассказы Истмену, жене, собственная книга), появляется еще один интересный персонаж, ставший позже политическим оппонентом Троцкого, — Григорий Зив, уроженец Николаева, студент медицинского факультета Киевского университета, приехавший в родной город на рождественские каникулы 1896 года.
Ввиду зимы компания, собиравшаяся в саду Швиговского, переместилась в его хижину, которая, по словам Зива, стала «салоном» радикально-социалистической молодежи, где шли жаркие споры о том, возможен ли в России капитализм, суждено ли ей пойти по стопам Западной Европы или же стране уготован особый путь. Постепенно выделились «марксисты» и «народники», хотя принадлежность к тому или другому направлению носила эмоциональный, а не идеологически-теоретический характер.
Основанное на обширном массиве архивных, а также опубликованных документов, издание раскрывает деятельность Л. Троцкого во время революции 1917 года, Гражданской войны и в первые годы НЭПа. На посту председателя Петроградского Совета Троцкий сыграл ведущую роль в большевистском перевороте в октябре 1917 года, что тогда признавалось повсеместно, в том числе и И.В. Сталиным. В качестве наркома по иностранным делам Троцкий принимал участие в переговорах по заключению мира в Брест-Литовске, где по принципиальным соображениям он отказался подписать мирный договор, что привело к ожесточенной дискуссии в партийных кругах.
За 230 лет существования Соединенных Штатов Америки пост высшего руководителя этой страны занимали 44 человека (напомним, что 22-й и 24-й президент — один и тот же человек). Поскольку по Конституции США президент имеет чрезвычайно широкие полномочия и является главой исполнительной власти, то его роль в высшем руководстве страны чрезвычайно важна. А учитывая, в свою очередь, ту роль, которую сами Соединенные Штаты всегда стремились играть в мире, личность любого президента, без преувеличения, оказывает влияние на судьбы всего мирового сообщества.
В книге впервые подробно освещен жизненный, политический и научный путь человека, о котором в России почти не знают, хотя его жизнь являлась поистине гражданским подвигом. Активный деятель революционного движения (большевик, а затем меньшевик), Борис Иванович Николаевский принимал участие в революции 1905 г., неоднократно подвергался арестам и ссылкам, совершал побеги, встречался с видными подпольщиками того времени, включая Ленина и Сталина. После Октябрьского переворота 1917 г. Николаевский включился в политическую борьбу против большевистской власти и в то же время сотрудничал с ней, пытаясь спасти ценнейшее документальное богатство страны, а затем продолжил свою подвижническую деятельность в эмиграции (с 1922 г.
Книга открывается рассказом о происхождении Л.Д. Троцкого, описывает юношеские метания Льва Бронштейна, его увлечение народничеством и переход к марксизму, детально показывает путь к центристской позиции, озаренной идеей мировой перманентной революции. Далее авторы уделяют значительное внимание тайному возвращению Троцкого в Россию, его активному участию в революции 1905 – 1907 гг., подробно анализируют особую линию Троцкого в мировом социал-демократическом движении и его ожесточенные столкновения с В.И.
На основании обширных архивных материалов ряда стран впервые подробно рассматривается жизненный путь одного из ярчайших лидеров международного социалистического движения болгарина Крыстю (Христиана) Раковского, видного центристского деятеля II Интернационала, ставшего после 1917 года большевиком. Авторы проследили роль Раковского как государственного руководителя Украины – председателя ее правительства, его мужественную борьбу за подлинное равноправие республики в составе СССР, против сталинского курса на унификацию, раскрыли попытки Раковского европеизировать СССР, когда он был полномочным представителем в Великобритании и Франции.
Издание рассматривает жизнь и деятельность Л.Д. Троцкого в эмиграции, где он со временем стал признанным и единоличным руководителем мирового оппозиционного коммунистического движения «большевиков-ленинцев». Книга создана на основе документальных фондов Троцкого в архивах Гарвардского университета и Гуверовского института войны, революции и мира (США) и на материалах архивов других стран, где существовали и действовали группы последователей Троцкого. Особое внимание уделено пребыванию Троцкого в Турции, Франции, Норвегии и, наконец, в Мексике, где Троцкий жил с 1937 г.Авторы исследуют историю связей Троцкого с альтернативным коммунистическим движением в Европе, Азии и Америке, взаимодействие с левыми оппозиционерами различных политических группировок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Великого князя не любили, он не был злой человек, но в нём было всё то, что русская натура ненавидит в немце — грубое простодушие, вульгарный тон, педантизм и высокомерное самодовольство — доходившее до презрения всего русского. Елизавета, бывшая сама вечно навеселе, не могла ему однако простить, что он всякий вечер был пьян; Разумовский — что он хотел Гудовича сделать гетманом; Панин за его фельдфебельские манеры; гвардия за то, что он ей предпочитал своих гольштинских солдат; дамы за то, что он вместе с ними приглашал на свои пиры актрис, всяких немок; духовенство ненавидело его за его явное презрение к восточной церкви».Издание 1903 года, текст приведен к современной орфографии.
В 1783, в Европе возгорелась война между Турцией и Россией. Граф Рожер тайно уехал из Франции и через несколько месяцев прибыл в Елисаветград, к принцу де Линь, который был тогда комиссаром Венского двора при русской армии. Князь де Линь принял его весьма ласково и помог ему вступить в русскую службу. После весьма удачного исполнения первого поручения, данного ему князем Нассау-Зигеном, граф Дама получил от императрицы Екатерины II Георгиевский крест и золотую шпагу с надписью «За храбрость».При осаде Очакова он был адъютантом князя Потёмкина; по окончании кампании, приехал в Санкт-Петербург, был представлен императрице и награждён чином полковника, в котором снова был в кампании 1789 года, кончившейся взятием Бендер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.