Летучий голландец - [3]
КЛЭЙ. Ну, конечно, я приглашаю вас провести со мной вечер. Я держу пари, вы подружка Уоррена.
ЛУЛА. А почему бы мне и не быть подружкой Уоррена, а? ( Что-то замышляет.) У тебя еще есть сомнения?
КЛЭЙ. Но ведь я даже не знаю вашего имени?
ЛУЛА. А зачем тебе знать мое имя?
КЛЭЙ. Это что, тайна?
ЛУЛА. Это не тайна. Это секрет. Я - Лена-Гиена.
КЛЭЙ. Так вы знаменитая поэтесса?
ЛУЛА. Ну, конечно! Она самая!
КЛЭЙ. Ладно, вы знаете так много обо мне... А как меня зовут?
ЛУЛА. Женя-Гиеня.
КЛЭЙ. Точно знаменитая поэтесса!
ЛУЛА. Она самая! ( Смеется и заглядывает в сумку.) Хочешь еще яблоко?
КЛЭЙ. Спасибо, леди. Мера превыше всего.
ЛУЛА. Я думаю, твое имя такое... Ты похож на... Ах, по-моему, ты или Герольд, или Вальтер, так?
КЛЭЙ. Да нет же.
ЛУЛА. Может, Ллойд, или Норман? Одно из тех дурацких звучных имен, наполнивших Нью-Джерси... Леонард? Не то...
КЛЭЙ. Похоже на имя Уоррена.
ЛУЛА. Ага, ясно! Ну раз на Уоррена, тогда точно Эверет.
КЛЭЙ. Не то, не то...
ЛУЛА. Ну ладно, тогда не Вилли?
КЛЭЙ. Клэй!..
ЛУЛА. Ах, Клэй? Что, на самом деле? Неужели Клэй?
КЛЭЙ. Ну раз не нравится, выбирайте другое: Джексон, Джонсон или Уильямс.
ЛУЛА. Ах, так?! Ну, ладно. Тогда придется быть Уильямсом. Джексон там или Джонсон - это слишком уж претенциозно...
КЛЭЙ. Хорошо.
ЛУЛА. Но и Клэй звучит классно!
КЛЭЙ. Да и Лена тоже неплохо!
ЛУЛА. Лула.
КЛЭЙ. А?
ЛУЛА. Лула-гиена.
КЛЭЙ. Очень хорошо.
ЛУЛА. ( Начинает смеяться снова.) Только что ты сказал мне: "Лула! Почему бы тебе не провести со мной сегодняшний вечер?" Это твои слова, и позволь тебе их напомнить...
КЛЭЙ. Лула! Почему бы тебе не провести со мной сегодняшний вечер? А?
ЛУЛА. А теперь повтори мое имя дважды, и без "а".
КЛЭЙ. Лула! Лула! Почему бы тебе не провести со мной сегодняшний вечер?
ЛУЛА. Вот сейчас получилось нормально. Но как ты можешь, Клэй, приглашать меня, когда мы едва знакомы?
КЛЭЙ. Это довольно странно, да?
ЛУЛА. И это вся твоя реакция? Ты хотел сказать так: "О! Пойдем! Там мы сможем узнать друг друга поближе."
КЛЭЙ. Именно так я и хотел...
ЛУЛА. Что будет с тобой там, на вечеринке? ( Смотрит на него, уже не скрывая зла.) Кого ты будешь играть там? Мистера? Мистера Клэя Уильямса? ( Кладет руку на его бедро рядом с пикантным местом.) А что ты скажешь на это?
КЛЭЙ. Сейчас не время, вы же возбудите меня по-настоящему...
ЛУЛА. ( Убирает руку и бросает огрызок яблока в окно.) А ведь так... ( Она резко садится на место и упорно молчит.)
КЛЭЙ. Благодаря вам, я знаю о себе все. Но что произошло? ( ЛУЛА смотрит на него, затем медленно отворачивается. Потом смотрит на проход между сиденьями. Шум поезда. Она заглядывает в сумку и достает одну из книг. Она кладет ее на ногу и, зажав страницы большим пальцем, перелистывает. КЛЭЙ наклоняет голову, чтобы увидеть название книги. Шум поезда. ЛУЛА перелистывает страницы и делает вид, что читает. Оба долго молчат. )
Вы пойдете со мной на вечеринку?
ЛУЛА. ( со скучающим видом, даже не глядя на него ) Я вас совсем не знаю...
КЛЭЙ. Вы сказали мне, что знаете мой тип.
ЛУЛА. ( с непонятным раздражением ) Не испытывайте мое терпение. Ну да, я знаю всех вас как пять пальцев своей руки...
КЛЭЙ. Значит, вы уже ели яблоки с кем-то другим?
ЛУЛА. Да. Не скажу, с кем. Это было в прошлую субботу, вечером. Я открыла дверь. Свою дверь на вершину блаженства. Пять раз. Больше многих итальянцев и лживых американцев. И чистила с ним морковь. И еще... ( Смотрит на него.) Чья-то рука расстегивала пуговки на моем платье, чья-то рука снимала с меня юбку. Чья-то рука. Чья-то любимая рука.
КЛЭЙ. Вы не обидитесь, если я скажу слишком зло?
ЛУЛА. Все, что ты говоришь, и так зло. ( Передразнивает.) Все, что ты делаешь, так обаятельно. Ха. В этом стареньком забавном жакетике, застегнутом на все пуговицы. ( Оживляется, трогая его жакет.) С чего это ты взял, что жакет и галстук уместны в такую жару? И почему ты надеваешь галстук с жакетом? Твои предки были рождены ведьмами или революционерами после повышения цен на чай... Парень, их тесная одежонка, перешедшая к тебе по наследству, должно быть, сильно жмет? А как насчет пинджака на трех пуговицах, а? Это правда, что ты должен быть в полосатом жакетике и в пиджачке на трех пуговицах, ведь твой батя был рабом и не учился в Гарварде?
КЛЭЙ. Мой отец был ночным сторожем.
ЛУЛА. И ты ходил в престижный колледж, где все мыслили, как Аверелл Гарримен...
КЛЭЙ. Все, кроме меня...
ЛУЛА. А ты мыслил как кто? И как кто теперь?
КЛЭЙ. ( Смеется, не понимая, куда клонит женщина.) Скорее всего, в колледже я чувствовал себя Бодлером. Но сейчас уже, конечно, нет.
ЛУЛА. Об чем спорим, что ты никогда не считал себя черным ниггером? ( Говорит серьезно, а затем давится от смеха. КЛЭЙ ошеломлен, но после потрясения он быстро пытается отнестись к этому как к шутке. ЛУЛА пронзительно кричит.) Черный Бодлер!..
КЛЭЙ. Да, это так...
ЛУЛА. Парень, ты еще зеленый... Я беру свои слова назад. Все, что ты сказал мне - не со зла. На этом закончим. А тебе бы работать на телевидении...
КЛЭЙ. А вы и так говорите, будто уже на телевидении.
ЛУЛА. Потому что я актриса.