Летописец 2 - [61]

— А сможешь? — оскалился Гордя.

— Слышь, ты не подскажешь, где тут нужник? — полюбопытствовал я.

— Что обделался? — ухмыльнулся он.

— Нет, хочу поступить с тобой так же как ты с беременной Лирской.

— Колдун!

— Так меня тоже называли, — усмехнулся я. — Но по призванию я летописец.

— Это который свитки марает? — спросил Гордя и начал атаку.

Я смещался и, продолжая держать его на дистанции, легко отбивал удары. Он ярился и постоянно бросался вперед, но я танцевал между лежащими мертвыми телами ратников и нагло ухмылялся. Надо сказать, что если бы ведун не научил меня двигаться, то этот мечник распотрошил бы меня за несколько секунд. Он вкладывал в удары силу и очень скоро начал выдыхаться.

— Ну что, запал прошел? — спросил я. — Тогда я продолжу. Летописец это человек, который записывает реальные истории в свитки. Когда-то давно я слышал о злом правителе, который своеобразно понимал слово милосердие. Однажды он рассердился на десять воинов и предложил им поединок до смерти. Самый трусливый начал молить о пощаде, и правитель отрубил ему руки и ноги, а потом сказал: «Живи». Я к чему это рассказываю? У меня появилась идея повторить его четвертование, но не отпускать тебя с миром, а утопить в нужнике.

— Плохая смерть, — тихо пробасил Родя и завалился лицом на пол.

— Он до сих пор жив? — удивился я. — Силен!

— Он же самый могучий воин озерного края, — пророкотал Гордя, — а ты заставил меня его убить.

— Я заставил? Ну ты хам!

— Ты околдовал меня, — заявил Гордя. — Я бы ни в жизнь друга не ударил.

Я сместился так, чтобы посмотреть на ауру Родима. Беглый взгляд дал понять, что если «шкафу» не помочь, то очень скоро он действительно умрет.

— Сам напросился, — проворчал я и начал атаковать, совершая «подрезки» и «скользящие удары».

Я бил не сильно и в основном метил в конечности. Первый раз длинный клинок проехал по лезвию меча Гордея, и резко изменив траекторию, рассек сухожилие на правой руке. Воин вовремя перехватил рукоять меча левой, но я не стал проявлять благородство и подрезал другую руку. Пока он не успел опомниться, я вспорол ему обе ноги и когда Гордей упал на пол, от души врезал ему ногой в челюсть. Голова дернулась, но шея у бугая оказалась бычьей и не сломалась, хотя я на это очень надеялся.

Я подошел к Родиму и, приложив исцеляющий амулет к ране, нажал на камень. Заряд, после лечения Баратии сильно просел и действие заклинания быстро закончилось. Теоретически, я сделал все, что мог, а наполнять накопитель артефакта энергией из собственного источника слишком долго. Неожиданно я вспомнил о том, что нахожусь в подвале храма, а значит, тут должен быть алтарь. Наверное, это настоящее хамство грабить Громодора, но необходимость не признает ограничений и я, поднявшись на ноги, собрался идти наверх.

Неожиданно Гордя издал стон, и я решил не возиться с поиском нужника, а просто проходя мимо, срубил ему голову. Ни о каких угрызениях совести речь не шла. Этот служивый честно исполнял долг и резал всех, на кого указывал князь. Возможно, я наведаюсь и в его покои, но честно сказать, сильно сомневаюсь, что кроме этих «двоих из ларца» у князя нет подобных воинов. Штурмовать дворец в одиночку равносильно самоубийству. У меня сейчас другая задача, спасти Родима, чтобы этот «шкаф» помог выбраться из этой дурно пахнущей щекотливой ситуации.

В главном зале столпились бывшие пленницы. Они пытались поднять тяжелый засов, чтобы выйти наружу, но у них ничего не получалось. Алура увидела меня и спросила:

— Я оказалась права? Они хотели тебя убить?

— Только один из них, — подтвердил я. — Гордей ранил Родима, так что нужна энергия из алтаря. Отойди в сторонку и не мешай.

Я положил артефакт на полированную каменную поверхность и начал ускорять процесс передачи силы в накопитель. Когда-то давно, проводя первый опыт восстановления работоспособности амулета, я потерял гораздо больше энергии, чем вмещал накопитель. После сотен аналогичных процедур у древнего портала, мне удалось научиться заполнять камешек без потерь. Вскоре амулет оказался готов для повторного использования, и я спустился к месту битвы.

Родя лежал на спине и тяжело дышал. Надо сказать, что несмотря на силу, с которой бил Гордя, ему не удалось нанести глубокую рану. Вероятнее всего ему помешала стальная пластина, вплетенная в кольчугу чуть выше поясной пряжки. Да, клинок рассек кожу и мышцы, но повреждения внутренних органов не наблюдалось, так что есть большая вероятность, что мне удастся его спасти.

Очередная активация артефакта и Родя застонал. Я помог ему подняться и, вглядываясь в побледневшее лицо, пытался понять, как он отреагирует на смерть друга. Родя взглянул на обезглавленное тело и сказал:

— Он заслужил, но я рад, что ты не нашел нужник. Это была бы плохая смерть. Гордя воин и он пал в бою, выполняя волю князя, а ты меня спас.

— Ладно, пошли наверх, а то действительно скоро рассвет, — сказал я и, поддерживая ослабевшего воина, вывел его в главный зал.

Увидев около алтаря светящуюся полупрозрачную фигуру совершенного создания, я замер в нерешительности, но призрак Грома-Дория заметил меня и громогласно пророкотал: