Летописец 2 - [30]
— Ты сейчас о чем? — спросил я, глядя на его сияющую физиономию.
Богатырь провел ладонью над клинком и, улыбнувшись, произнес:
— На чехле, в котором хранился этот клинок, имелся слой пыли, а ты его при мне доставал, значит, меч давно лежит без дела.
— Ты меня удивляешь, — произнес я. — И о духах ты тоже солгал?
— Дак я же говорю, особенный взор у меня. Все подмечаю. Вот мудрые люди и бают, что мне духи нашептали, — пожал плечами Данька.
— А с чего ты взял, что я не безобидный?
— Дак по тебе видно, что душегуб ты знатный, но детишек не обижаешь. Вон и Микаську решил до дому довести. Знать душа у тебя человечная и не очерствела, — усмехнулся богатырь. — А руки, несмотря на седину, жилистые, кольчужка латаная, до сих пор запах горячего железа на ней. А ежели с кем рубился недавно, то не этим мечом. Вон к седлу у тебя нормальный клинок приторочен. Ты, как я погляжу, с коня хорошо рубишь. И щит на днях обновляли, — сколов нет. Видать недавно в путь отправился. А зачем ты мне эту оглоблю явил? Как, такой длинной железкой биться-то можно?
— Ну, если разминаться будем, могу показать? — спросил я.
— Дак как же без разминки, — радостно улыбнулся богатырь, — но ты учти, меня рубить не надо. Мы не враги, а просто потеху затеяли.
— Так каким мечом против тебя сражаться? — уточнил я, показывая сначала двуручный гибрид, а потом одноручный каролинг.
— Ты же хотел опробовать эту длинную оглоблю, вот и покажи, что умеешь, а я копьем в тебя потыкаю, — предложил Данька.
Учитывая то, что ростом и комплекцией он превосходил меня, я осознал, что легко не будет. Богатырь оказался чуть меньше Цуц-йорда. Судя по насыщенности источника, он ярче рыжего детинушки, а значит, как минимум такой же резвый. Я себе сделал зарубку в памяти, что недооценивать потенциальных магов нельзя и начал размахивать новым мечом, примеряясь к его балансу. Несмотря на его малый вес, в руке он лежал идеально и я, придя в восторг, выполнил комплекс упражнений на разогрев мышц. Богатырь с усмешкой наблюдал за моей разминкой и в какой-то момент сам раскрутил копье, словно шест. Ловкость Даньки впечатляла, я почти не замечал вращающееся в его руках древко. Я прогнал силу из источника по мускулам, и теперь его скорость не казалась такой запредельной.
Данька остановился и громко сообщил, что нападает. Вот ведь странный богатырь, хотя если учитывать, что у нас дружеский поединок, то это вполне логично. Удар копьем оказался быстрым и сильным, но делался он без использования ускорения. Я начал танцевать с клинком, постоянно меня стойки и смещаясь то в одну, то в другую сторону. Меч отлично справлялся с задачей, и я несколько раз замечал, что движения стали резче и точнее. Мы разрывали дистанцию, сближались, проводили разные подсечки и применяли захваты, но всякий раз отскакивали назад, без каких либо повреждений.
— А знаешь, старичок, — остановившись, произнес Данька, — я не встречал никого, кто бы смог выстоять против меня так долго. Слышал я, что у ваннов есть одноглазый ведун. Говорят — истинный зверь. С ним не каждый демон справится, а человек и подавно.
— Так ты хочешь с ним сразиться? — спросил я.
— Дак зачем? Он сын посланца богов, а я человек. Ведуна толпой надо брать, чтобы резвых богатырей человек десять было. Но настолько быстрых людей как я, до нынешнего вечера пока не встречал. Скажи мне, как получилось, что о тебе не гуляет молва? Ты что, специально от людей схоронился?
— Можно и так сказать, — усмехнулся я. — Много лет подряд я сидел в одной башне и никуда не выезжал. Сейчас решил попутешествовать. На мир посмотреть, себя показать. Вон и внука с собой взял.
— Внука говоришь? — усмехнулся богатырь. — А девке волос не жалко?
— Снова духи нашептали? — с усмешкой спросил я.
— Дак пацан не станет рядом с детишками садиться и мелкого по голове гладить, — указал богатырь на Эльку, которая действительно приобняла Микаську и запустила пальчики в шевелюру мальчика. — Да и не родная она тебе. Сиротку подобрал? Как погляжу совсем недавно. Синяк ей натерли, но он скоро сойдет, так что надобно обновить, а то любой заметит, что это девка. А может, ее к диким бабам отправишь?
— К кому?
— Дак к этим, к амазонкам, — пояснил богатырь. — Они на востоке в лесах живут. Вечно с ваннами яшкаются. Летом я с такой разминался. Резвая девка. Охраняла дочку барона.
— А может твои духи подскажут, куда делась дочка барона? — спросил я.
— Это я и без духов скажу, — улыбнулся Данька. — Она князя Озерска окрутила и замуж за него вышла. Ох, и знойная она штучка…
— А амазонка куда пропала?
— А вот этого не ведаю, — почесав голову, ответил богатырь. — Дак ты, как я погляжу, знаком с ними?
— Встречались.
— Ищешь дикую или знойную? — уточнил Данька.
— Дикую.
— Дак тогда тебе прямой путь до Озерска, — усмехнулся богатырь и громко крикнул: — Яська, тащи перо и бумагу!
Я удивленно округлил глаза и огляделся по сторонам. Из кустов выбрался худощавый парень с арбалетом. А ведь в начале беседы богатырь утверждал, что один тут кукует. Как же я не заметил стрелка? Странно. Арбалетчик покопался в сумке и, вынув писчие принадлежности, уселся на бревнышко.
Писатель-фантаст Михаил Евгеньев начал видеть странные сны. В них он смотрел глазами чародея Костóнтиса на другой мир, где существовала магия. Михаил не мог влиять на поступки мага, которого сослали из столицы империи на край света. Писатель просто ложился спать в Москве и наблюдал за бытом жителей иной планеты, набираясь новых впечатлений, чтобы днем продолжить написание очередного романа в стиле фэнтези. Но в один из дней маг Костóнтис встретил давнюю знакомую и для Михаила все переменилось…
Быть целителем — престижно. Стоит возложить руки на раненого героя — и вот он уже здоров, а тебе воздают почести и славу. Так представляла свою профессию молодая гномка, отправляясь на учебу в столицу. Однако, реальная практика на скорой помощи оказывается совсем не такой романтичной: пьяные бродяги, драки гномов, маги с психозами, бунтующая эльфийская молодежь, и всё это — в режиме постоянного аврала, а начальник — настоящий зверь!
Мир постоянно содрогался во множестве войн. Не имело значения, каким именно был повод: будь то нерешенный спор или же давно поглотившая разум злоба и месть, деление плодородных и богатых территорий или же многовековой конфликт между парой крупнейших государств. Даже боги и древние расы, что некогда населяли мир до людей, погрязли в пучинах сражения… Войны были всегда, сколько помнил себя мир со своего сотворения… Тогда сможет ли он преодолеть этот нерушимый и давно установленный закон? Обладая невероятной силой и волей, но не имея желания проливать чужую кровь… Обладая возможностью взять в свои руки пол мира, но не имея желания править… Сможет ли он, что не жаждет ни огромной власти, ни чарующей славы, ни несметных богатств, уйти от упрямой судьбы, что следует за ним по пятам?
Юрос и Антиопия разделены непроходимыми морями. Но раз в двенадцать лет, во время Лунного Прилива, вода опускается и открывается мост Левиафана, соединяющий восток с западом на короткие два года. Этого времени хватит, чтобы боевые маги Юроса навсегда поработили мир Антиопии. Но в этом плане появляются непредвиденные обстоятельства – трое эмигрантов из Антиопии, оказавшиеся в самом сердце Юроса. Они – единственное спасение для своего края и гибель для захватчиков. Грядет новый священный поход. Император Юроса собирает все силы, ненависть и подлость в армии боевых магов.
Не в добрый час столкнулись рассказчик и его друг Серега Трехтонник с какой-то городской сумасшедшей… которая оказалась ищейкой Старьбога.
Он отчаянно не хочет верить в пророчество, говорящее, что Она предназначена ему судьбой, его истинная пара. Она отчаянно в Него влюблена, но страшится той опасности, что таится в Его волчьих глазах.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.