Лето в маленькой пекарне - [100]

– Уверена?

Селина снова улыбнулась, они обнялись и ушли, а жители городка проводили их аплодисментами.

Это было очень и очень странно – вернуться в квартиру, некогда бывшую ее собственной, и увидеть, что она стала совсем другой. Здесь по-другому пахло: духами, лосьоном для тела и немножко кошачьим туалетом, хотя Лукас на глаза не попадался – должно быть, где-то прятался.

Измученная Полли схватила с дивана покрывало и направилась к старому креслу у окна, где когда-то любила сидеть. Снаружи все еще было ветрено и сыро, но гроза ушла далеко в море. Худшее определенно миновало. Полли посмотрела вверх. На верхушке маяка мужчины уже установили большие фонари и явно приступили к работе. Над заливом взлетал вертолет, увозивший Джозефуса и Пола. Было немножко страшновато видеть, как он поднимается в воздух, – как будто прямо у нее перед носом. Конечно, электричество пока не включили ни в городке, ни на всем побережье. И теперь, когда вертолет улетел, все снова погрузилось во мрак. Но Полли слышала веселый шум, доносившийся из паба. Там праздновали окончание бури. И ей бы тоже следовало праздновать вместе со всеми. Они с Селиной прошли сквозь бурю. Они спасли маленькую семью – боже, Полли до сих пор вздрагивала, вспоминая это. Она понимала, что ей следует спокойно посидеть и все обдумать. Но в настоящую минуту в этом маленьком темном уголке мира на нее навалилась неодолимая усталость. Завтра она не будет печь хлеб. Только в этот день. Лишь один раз…

Последнее, что она запомнила, проваливаясь в сон, – это внезапная ослепительная вспышка света. Прожектор маяка ожил, и его луч обежал остров, снова обеспечивая безопасность.

Малкольм, опустив голову, медленно шел мимо паба. В окнах горели свечи; оттуда доносился говор и смех, и этот ровный шумок навевал ощущение уюта. Флора и Джейден сидели рядышком, что-то сосредоточенно рассматривая. Малкольму стало любопытно, чем это они заняты. Селина смеялась, ее лицо выглядело молодым и беззаботным. Луч маяка еще раз осветил Бич-стрит. Люди внутри заметили Малкольма, кивнули ему, но никто не пригласил его присоединиться, и он побрел дальше.

Арчи сбросил непромокаемый плащ у входной двери маленького коттеджа в верхней части города. Снял сапоги, осторожно пробрался в дом и сначала заглянул к троим розовощеким малышам, безмятежно спавшим в своих кроватках. А потом пошел взглянуть на младенца – тот сжал крохотные кулачки, зрачки двигались под закрытыми веками, густые ресницы бросали тень на румяные щечки, – запеленутое дитя мирно спало в колыбельке.

Наконец Арчи направился в переднюю спальню. Он знал, что его жена не спит. Он приблизился к кровати, и женщина села, когда он протянул к ней руки.

– Я вернулся, – тихо сказал Арчи.

Она уткнулась теплым от подушки лицом в его плечо и прижалась к нему.

– Знаю, – прошептала она.

– Но… я действительно вернулся, – повторил Арчи.

– Любимый… – выдохнула женщина, крепко обнимая его.

Луч маяка снова обежал полный круг.

Глава 28

Хакл как раз договорился о более чем выгодной цене за кормовые загоны, когда загудел телефон в его кармане. Он не обратил на это внимания: стояло прекрасное утро, а он только что сберег для фермы кучу денег и был весьма доволен собой.

Телефон загудел снова.

Хакл достал его из кармана, взглянул. И застыл.

– Что случилось, сынок? – Хозяин магазина обеспокоенно посмотрел на Хакла.

Хакл покачал головой, от его лица отхлынула кровь, пока он смотрел на экран. А там со звоном повторялось и повторялось сообщение:

Хаос после гигантского шторма, обрушившегося на Южный Корнуолл; огромное наводнение и обрыв всех линий связи, Маунт-Полберн пережил самый разрушительный за сто пятьдесят лет шторм.

Строки пробегали по экрану опять и опять. Хакл даже не успевал прочитать их до конца.

– Я должен уехать, – внезапно сказал он. – Кое-что случилось.

– Надеюсь, ничего страшного, – предположил хозяин магазина.

– Я не знаю, – ответил Хакл. – Просто не знаю.

На улице он поспешил позвонить на ферму, пока не пропал сигнал.

– Клемми?

– Ага?

– Я сообщаю все Дюбозу. Мне необходимо уехать.

– Но я не…

– Следует рассказать ему прямо сейчас. Нельзя было с этим тянуть. Я не могу здесь задерживаться. Он должен все узнать, узнать прямо сейчас, и если это не заставит его изменить свои привычки, я помогу тебе найти нового управляющего. – Он помолчал. – Я не могу заниматься фермой. Больше не могу.

– Но… – В голосе Клемми слышалась грусть.

– Клемми, – заговорил Хакл, – хочет он того или нет, он отец этого ребенка, и ему придется это осознать, пойми. Я не могу вечно здесь оставаться.

– Я знаю.

Пауза.

– Хочешь сама отправить ему сообщение или я это сделаю?

– Я отправлю.

– Клемми, мне очень жаль, но иначе нельзя. Я должен уехать.

Глядя на поля цвета персика, раскинувшиеся на плоской равнине под жарким полуденным солнцем Джорджии, было почти невозможно поверить в невероятную мощь стихии, разносящей все вдребезги на другом конце света. Хакл включил в телефоне новости Би-би-си. Там показывали видео, снятое очевидцами, – апокалиптические картины в темноте. И это было на материке. Хакл даже думать не мог о том, что происходило дальше, на побережье, где буря бушевала намного сильнее.