Лето потерянных писем - [79]

– Я не хочу смотреть очередной сериал.

Ной снова заерзал, но на этот раз повернулся ко мне лицом.

– Действительно, – бросил он. – Есть другие предложения?

Голова у меня так кружилась, что я была готова рухнуть в обморок. Я рвано и быстро дышала, а комок нервов в животе не исчезал.

Мне удалось лишь еле заметно кивнуть.

– Например? – Ной поднял руку и коснулся прядки моих волос.

– Эм, – сглотнула я. Он слышит мое сердце? Я-то ничего не слышала из-за рева крови в ушах.

Ной намотал на палец кудряшку, а потом отпустил ее, убирая прядь назад долгим, неспешным движением и проводя ладонью по моей голове. Меня передернуло. Его рука опустилась на мою шею и обхватила ее сзади. Он не сводил с меня глаз.

– Совсем никаких предложений?

Сердце готово было вырваться из груди. Я еле слышно прошептала:

– Поцелуй меня.

На лице Ноя медленно расползалась лучезарная улыбка.

– Что поцеловать? – Он легонько, будто перышком, коснулся моей скулы. – Тут поцеловать?

Я молча кивнула, потеряв дар речи.

Он прижался ртом к нежной ямочке под ухом.

– Тут поцеловать?

Мне стало нестерпимо жарко. Я даже не подозревала о существовании этого места и запрокинула голову назад.

– О боже, Ной.

Я услышала в его голосе улыбку.

– Тут поцеловать? – Он втянул мочку уха в рот, и я ахнула, потянувшись к нему руками, когда меня охватил вихрь эмоций. Уши. Почему никто никогда не рассказывал мне, как приятны поцелуи в уши?

Я обхватила его голову руками и притянула к себе, изогнувшись так, что наши губы наконец встретились. Я буквально оцепенела. Я словно ждала поцелуя и вместе с тем понятия не имела, что он случится. Я как будто всю свою жизнь готовилась к нему и все равно была потрясена до потери пульса.

Губы Ноя были настойчивыми и теплыми, и я никак не могла ими насытиться, мне не хватало близости. Мы прижимались друг к другу, горячие, настойчивые, неразделимые. Он скользнул языком в мой рот, лаская его, пока у меня не перехватило дыхание. Казалось, кости в моем теле стали мягкими, а мышцы расслабились. Меня опалило жарким, проворным и опасным пламенем, и я бы задрожала, если бы не прижималась к Ною так сильно.

Он протянул к моей ноге руку и перекинул ее через свое бедро, чтобы я села на него. Когда я устроилась сверху, Ной издал тихий стон. Он обхватил мою шею и притянул к себе, чтобы прижаться к моим губам на несколько долгих знойных минут. Потом он легонько оттолкнул меня. Мы тяжело дышали, а мои волосы свисали вниз, укрывая нас от остального мира.

– Все хорошо?

– Да. – Я поцеловала его бровь, что было странно, но в эту минуту казалось правильным. – Да, чудесно. – Потом меня озарило, и я отстранилась, положив руки ему на плечи. Густо покраснела. – О! Хм. Я не буду с тобой спать.

Ной посмотрел на меня сияющими глазами.

– Ладно.

– Ладно? Ладно. Хорошо. Просто чтобы убедиться, что у нас все хорошо.

– Мы же не в экспрессе. Мы можем остановиться, когда захотим.

Я не смогла сдержать улыбку. Я и так знала, что мне нравится Ной Барбанел, но он стал нравиться мне еще сильнее, когда вел себя так рассудительно и проводил дурацкие аналогии.

– Ты нравишься мне, Ной Барбанел, – заявила я. – Ты хороший человек.

– Спасибо?

– Пожалуйста, – ответила я и снова его поцеловала.

Глава 21

3 февраля, 1953

Помнишь, как в детстве я любила разгуливать по площадке на крыше? Я притворялась, будто жду, когда вернется мой муж-капитан, вышедший в море на охоту за китами. Твоя мать рассказывала мне, что в прошлом так делали женщины на Нантакете, и звучало это до безумия романтично. Обычно я часами бродила по площадке. «У нее слишком богатое воображение», – частенько говаривали гости.

Я солгала.

Я не высматривала никакого воображаемого мужа. Я ждала своих родителей. Несмотря на то, что в Нью-Йорк я прибыла на пароходе и знала, что туда попадают большинство, я представляла, что мои родители приедут на Нантакет. Откуда-то они узнают, что я здесь. И я увижу, как приближается их корабль, увижу, как он появляется на горизонте, подплывет совсем близко к берегу, а они будут стоять у перил и махать руками.

Поверить не могу, что получила письмо. Я словно сотню лет его прождала. И помню, я говорила тебе, что лучше узнать правду. Говорила, что эта неопределенность сильно ранит, но сейчас я бы все отдала, чтобы повернуть время вспять, когда решила на прошлой неделе: возможно. Я не идиотка. Я понимала, что это несбыточная мечта. Я знала. Но ведь на самом деле желала другого, понимаешь?

1943 год. Отравлены газом по прибытии.

Нэд, я ненавижу этот мир.

Жаль, что тебя нет рядом.

Я проснулась раньше Ноя. Мы уснули в его комнате, потому что казалось невыносимым разлучаться с ним даже для того, чтобы поспать. Он спал лицом ко мне, его грудь мирно поднималась и опускалась, а черные ресницы отбрасывали тени на скулы. Я аккуратно убрала его руку с талии и выскользнула из кровати, зашагав в ванную.

Раньше я никогда не засыпала в одной постели с парнем.

Хотя, если по-честному, я практически не спала. Оказалось, что заснуть, когда рядом с тобой лежит еще одно тело, трудно. Но что самое приятное – я просыпалась снова и снова, но вместо раздражения сияла от радости и прижималась к Ною.