— Шагать в ногу… Раз, два, три… Левой, левой… Товарищ Кубышкин, не сбиваться! Смотри вперёд, а не на собаку… Раз, два, три… Левой, левой…
— А когда же, товарищ командир, правой? — возмущается Андрейка. — Нельзя же всё время левой шагать!
— Разговорчики! Раз левой, значит, и правая двигается. Одной ногой не шагают. Понятно? Отряд, бегом — шагом марш!
— Ну вот опять — «бегом» и тут же — «шагом». Попробуй разберись, бежать или шагать?
Перепрыгивая через кусты, огибая деревья, пробираясь сквозь заросли тальника, мчатся следопыты на юг, к избушке лесника. Мелькают в кустах согнутые ребячьи фигуры, белёсая шерсть Носика, красная Славкина сумка, растрёпанные волосы Ромки… Лопухи и листья, которыми облепили они себя, цепляются за деревья, виснут на сучьях, падают на землю. Трещит под ногами сушняк, шуршит прошлогодняя листва. Спешат как на пожар — ни минуты передышки. Даже неутомимый Носик высунул язык.
— Мчитесь, будто угорелые, — следопытский командир обтирает рукавом взмокший лоб. — А кто из вас будет по сторонам смотреть?
— Сам же приказал бежать! — бурчит Слава Кубышкин. — Если на всём скаку по сторонам смотреть, о дерево звезданёшься. Нашёл дурачков!
— Умные разведчики не только ногами, но ещё и мозгами работают.
— Поработаешь с тобой! То «марш по-пластунски», то «марш бегом»! Всё ногами да животом. Для мозгов и времени не остаётся.
Федя приказывает звену остановиться.
— Сколько прошли, а следов браконьера всё нет и нет. Бестолковая разведка у нас получается…
— В грачиные бы гнёзда заглянуть, — предлагает Слава Кубышкин. — Может, он там рыбу хранит?
— Ха! — смеётся Ромка. — Ещё не хватало, чтобы браконьер корм грачам припасал! Он — хитрее лисы. Свою добычу прячет там, куда никто носа не сунет.
— В муравейник, — не подумав, бухает Андрейка и тут же спохватывается: — Нет, там муравьи…
— Скорее всего, браконьер сушит в лесу рыбу, чтобы не испортилась, — строит догадки Ромка. — Заберётся в чащу, подальше от людей, и на бечёвке между деревьями развешивает. А потом кладёт её в мешок и везёт на базар продавать.
— Так можно придумать что угодно, — скептически морщит нос Слава Кубышкин. — Никаких доказательств. Нашёл дурачков!
— Прекратите спор! — приказывает Федя. — Пойдём след искать. Но только одно условие — двигаться бесшумно, а то браконьер услышит. Кто пикнет или зашуршит веткой, тот больше не разведчик. Нарушителей будем наказывать… Что бы такое придумать? А вот что — за малейший шум приговариваем человека к смерти. Скажешь хотя бы одно слово — и тебя нет! Падай на землю и лежи как убитый. Понятно?
Федя первым скрывается в кустах. Следопыты гуськом спешат за ним. Осторожно, на цыпочках, не говоря ни слова, пробираются они сквозь заросли. Вдруг — треск, треск! — под ногами Кубышкина переломилась сухая ветка. Командир Федя Малявка показывает ему рукой книзу и шёпотом сообщает:
— Ты убит. Падай!
— Откуда ты знаешь? Может, я не совсем убит, а только наполовину? Могут же раненые преследовать противника!
— Молчи, труп! Понятно? Пусть живые преследуют.
— А сам кричишь! Ты тоже убит! Ложись рядом. Вместе будем умирать.
Феде «умирать» не хочется. Но ничего не поделаешь, сам придумал такое наказание. Он падает у ног Кубышкина. Вскоре к нему присоединяется ещё один «убитый» — Андрейка. На него вдруг ни с того ни с сего напал чих. Как он ни крепился, пришлось расчихаться, да ещё как громко — на весь лес!
— Долой из разведки! — кричит ему Федя.
— Чихнуть нельзя, тоже мне командир, — обижается Андрейка. — Всех лучших людей вывел из строя. Некому браконьера искать. Прямое вредительство!
Но остаётся ещё Ромка. Он ни на шаг не отстаёт от Носика.
— Ура! Есть вещественная улика!
Мальчишки вскакивают, бегут на голос. В зубах Носика белая тряпка, поднятая с земли. Собака подходит к Андрейке и отдаёт находку. Андрейка разворачивает тряпку, и все видят, что это носовой платок.
— Девчачий, — спешит высказать он своё предположение.
— Без тебя вижу, что девчачий, — Ромка расправляет платок на ладони. — Мужчины таких не носят — с кружевом по краям и розой в уголке. Объясни лучше, как платок в лес попал? Рядом совершенно свежие следы. Выходит, выронили совсем недавно…
На чернозёмной, влажной от росы почве чётко видны отпечатки туфелек. По размеру и по рисунку оттисков каблука туфли, как определил Ромка, принадлежат девчонке в возрасте от одиннадцати до тринадцати лет.
— Всё ясно! — говорит Ромка. — Рыжая браконьерша! Я эту пигалицу ещё тогда раскусил, когда осетра увидел. Тёмная личность.
На земле обнаружен новый след — лёгкие, едва различимые оттиски подошв спортивных тапочек. Судя по всему, тапочки, как и туфли, принадлежат девчонке. Носками они обращены в сторону юга.
— У рыжей имеется сообщница. Действуют два браконьера и юбках, — сообщает Ромка. — Они только что прошли здесь. Мы можем их догнать.
— Вперёд! — торопит Федя Малявка. — Идём по следу!
