Лето Гелликонии - [23]

— Вот балбес, надо же было так набраться, — пробурчал он самому себе.

Выбравшись на улицу, он едва не столкнулся с КараБансити и каким-то оборванцем в пыли с головы до ног и с факелом в руке. За ним стоял второй, тоже насквозь пропыленный и тоже с факелом. Этот второй оборванец все время оглядывался назад в темноту, словно боялся погони.

— Кто эти люди?

Повернувшись к Эсомберу, первый оборванец спокойно ответил:

— Мы прибыли из Олдорандо, ваше величество, из дворца его величества короля Сайрена Стада. Мы проделали тяжелый путь — сейчас всюду очень неспокойно. Я принес послание, предназначенное лично для ушей короля ЯндолАнганола.

— Король почивает. Что вам от него нужно?

— Я принес дурные новости, господин, и передать их могу только его величеству — такой у меня приказ.

Чувствуя растущую злость, Эсомбер назвал свое имя. Взгляд гонца стал застывшим, но ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Если вы действительно тот, за кого себя выдаете, господин посланник, то в вашей власти отвести меня к королю.

— Я отведу гонца, господин посланник, — предложил КараБансити.

Гонцы бросили факелы у входа и вслед за советником вошли во дворец. В зале астролог отыскал лежащего короля и без долгих церемоний тряхнул его за плечо.

Сразу проснувшись, ЯндолАнганол вскочил на ноги, сжимая рукоять меча. Оборванцы поклонились государю.

— Мы нижайше просим у вас прощения, ваше величество, за то, что осмелились прервать ваш сон в столь поздний час. Ваши солдаты убили двух человек из нашего отряда и сам я, его предводитель, тоже едва не погиб.

Доставая из-за пазухи свернутый в трубку документ, подтверждающий его полномочия, гонец внезапно начал дрожать: всем было известно, какая участь ждет гонцов, приносящих дурные вести.

Король мельком взглянул на документ.

— Так с чем ты прибыл ко мне, гонец?

— Речь идет о мади, ваше величество…

— О мади? При чем здесь мади?

Гонец схватился рукой за нижнюю челюсть, стараясь заставить свои зубы перестать стучать.

— Принцесса Симода Тал, ваше величество… Она мертва. Ее убили мади.

В наступившей тишине истерический смех посланника Эсомбера прозвучал особенно громко.

Глава IV Косгаттское новшество

Преодолев огромную пропасть пространства и времени, смех Элама Эсомбера достиг слуха землян. Несмотря на невообразимую даль, разделяющую два мира, Гелликонию и Землю, непроизвольная реакция посланника на тяжкий и неожиданный удар судьбы нашла отклик в сердцах жителей Земли.

Связующим мостиком между Землей и Гелликонией была земная Станция Наблюдения, искусственный спутник, называющийся Аверн. Аверн обращался вокруг Гелликонии точно так же, как сама Гелликония кружилась в бесконечном танце вокруг Беталикса, в свою очередь обращающегося вокруг Фреира. В переносном смысле Аверн являлся недремлющим оком, линзой, посредством которой зрители-земляне становились свидетелями происходящего на Гелликонии.

Жизнь обитающих на Аверне людей была целиком посвящена изучению развития цивилизации Гелликонии и ничему другому. На Аверне не знали физических страданий, например, голода или холода, но жизненное пространство было ограничено, и с этим ничего нельзя было поделать. Станция-шар имела в диаметре всего километр — тысячу метров — и внутри этой шарообразной оболочки царила жизнь скучная и однообразная.

Билли Ксиао Пин внешне был типичным представителем авернского сообщества. Труд его был исключительно умственным, его невестой была милая привлекательная девушка; обязательные физические упражнения он выполнял неукоснительно и с удовольствием; как и у всех, у него был собственный мудрый Наставник, прививающий ему высшие добродетели — смирение и покорность. Но в душе Билли отличался от других: его снедало пламя странного для сына Аверна желания. Он хотел одного — всеми правдами и неправдами преодолеть полторы тысячи километров космического пространства, очутиться на Гелликонии и увидеть там королеву МирдемИнггалу, поговорить с ней, дотронуться до нее и, может быть, только может быть, вкусить ее любви. Каждую ночь королева являлась к Билли в снах и раскрывала ему объятия.

Далекие наблюдатели на Земле взирали на события в Гелликонии под углом зрения настолько своеобразным, что обитателям Аверна, которым в отличие от них не было дела до Гелликонии, он был бы непонятен. Наблюдая развод короля ЯндолАнганола, они возвращались во времени назад и видели, что он берет начало в одном сражении в Матрассиле, в местности, носящей название Косгатт. То, что случилось там с королем ЯндолАнганолом, оказало сильнейшее влияние на его дальнейшие действия и в конце концов привело — как это стало ясно потом — к неизбежному разводу с супругой.

Битва при Косгатте произошла за пять теннеров, 240 дней или половину малого года до того дня, как король и МирдемИнггала на берегу моря разорвали брачные узы.

В местечке Косгатт король получил телесную рану, которая потом переросла в рану душевную, причинявшую ему большие страдания.

Во время битвы при Косгатте опасности подверглась не только жизнь короля, но, что самое главное, и его репутация. И словно в насмешку, эта опасность исходила от тех, кого принято было презирать, кто считался отребьем, — от дриатов.