Летняя роза - [6]

Губы Касси расплылись в широкой улыбке. Засуетившись, Куки повернулся к фургону и занялся остатками груза. «Непременно, он или перегрелся на знойном техасском солнце, или же просто давно не встречал такую прелестную, веселую девчушку».

Догадавшись, что дальнейшие излияния благодарности лишь сконфузят Куки, Касси направилась к стоявшему поодаль фургону дядюшки Люка. Она с удовлетворением оглядела этот добротный надежный фургон, подумав о плачевном состоянии своего собственного, и прошла в сарай. Мощные балки удерживали огромные стропила, внутри лежали охапки сладко пахнущего сена. Касси вдохнула терпкий запах лошадей, стоявших в закрытых стойлах, и вспомнила свои мечты о бескрайней, насколько хватает глаз, земле, о собственном доме, так часто посещавшие ее во время мытарств в убогих, отвратительных комнатушках, сдаваемых внаем, где им приходилось ютиться после смерти отца.

Расправив плечи, Касси утвердилась в своем решении. Перед ней, вот здесь, была ее мечта, и никакому жулику-землевладельцу ее не запугать. Она двинулась обратно к двойным дверям сарая, обратив внимание на керосиновую лампу, висевшую на деревянном крюке, узду, брошенную на скамье, словно поджидавшую всадника, которому никогда не суждено вернуться. Знаю, ты не вернешься назад, дядюшка Люк. Но теперь здесь я. И борьба только начинается.

ГЛАВА 2

Тыльной стороной испачканной руки Касси провела по виску, убирая непослушные волосы, прилипшие к вспотевшей щеке. Глубоко вздохнув, она потерла ноющую спину и печально усмехнулась, окинув взглядом свои ноги, облаченные в брюки. Эндрю и Милисент буквально обомлели, когда она появилась в них утром. Одного дня ей хватило, чтобы понять, что юбка не относится к разряду одежды, пригодной для ухода за овцами.

Не обращая внимания на ломоту в спине, Касси согнулась вновь, чтобы решить неотложную задачу. Она взглянула на рисунок в книге, изображавший превосходно огороженный кораль. Покосившийся и местами упавший забор, который Касси пыталась привести в порядок, мало походил на ограду, изображенную в книге. Посмотрев в другую книгу, лежавшую раскрытой тут же, она поняла, что у нее нет выбора. Починка ограды кораля — задача первостепенной важности.

Заглянув в книгу, Касси вынула изо рта гвоздь, продолжая удерживать там несколько других. Кое-как управляясь с тяжелым молотком, она полностью сосредоточилась на операции заколачивания гвоздя. Недавний опыт научил, что вколачивание гвоздя не туда, куда надо, означает лишнюю и мучительно тяжелую работу по вытаскиванию его оттуда. Только Касси приладилась как следует рассмотреть рисунок, налетел ветер и принялся играть страницами, переворачивая их, превращая задачу одновременного чтения и заколачивания гвоздей в совершенно невозможную затею.

Погруженная в свое занятие, Касси услышала, как к коралю подъехал Шэйн. Он остановил коня, внимательно изучая соблазнительную задницу, приветствовавшую его. Брюки шокировали его; Однако он ни на мгновение не сомневался в том, что формы, которые они так плотно обтягивали, имеют явно женскую принадлежность. Разумеется, она не смотрелась как куколка в этом наряде. Разглядывая ее с улыбкой, он отбросил в сторону причины, по которым ему не следовало бы созерцать округлые формы Касси. Конь не к месту заржал, и Касси, резко обернувшись, выпрямилась, увидев его.

Если первая картина доставляла удовольствие, то от второй у Шэйна чертовски захватило дух: Касси стояла, облаченная, судя по всему, в рубаху и брюки брата, прилегавшие к телу настолько плотно, что делали ее похожей на перезревший фрукт. Шэйн невольно сглотнул слюну, когда взгляд его остановился на сильно натянувшейся ткани, прикрывавшей ее полные груди. Заставив свой взгляд переместиться вверх, он увидел у нее на шее маленькие капельки пота, которые, сливаясь в более крупные капли, умопомрачительно скользили вниз, в ложбинку, видимую в распахнутый ворот слишком тесной рубахи. Ее кожа уже заметно потемнела, приобрела цвет светлого меда и слегка поблескивала от пота, выступившего из-за усердной работы.

Затем его взор устремился к влажному чувственному рту и разрумянившимся щекам, обрамленным завитками черных локонов. И, наконец, глаза. Эта поразительные синие глаза, казалось, были украдены из сейфа ювелира и вставлены в оправу длинных темных ресниц.

Недружелюбный голос Касси низверг его из мира грез обратно на землю. К лучшему, как он надеялся.

— Добрый день, мистер Лэнсер. Могу ли я вам чем-то помочь?

Шэйн пытался говорить жестко и сурово, считая это вполне естественным, и презирал себя за то, что ничего у него не получалось.

— Несколько ваших овец забрели на мою территорию.

— Неудивительно. В заборе этого кораля отсутствует больше столбов, чем осталось на месте.

Шэйн проследил, как ее руки грациозно вспорхнули в воздух, когда она показала ему на молоток и гвозди. Крохотные капельки пота, сливаясь друг с другом, продолжали исчезать в долине меж двух волнующих холмов. Он с трудом оторвал взгляд от очередной ускользающей капельки и силился вспомнить только что произнесенные ею слова.

Касси поспешила оправдаться.