Летние учения - [44]

На это альва разрыдалась еще горше. Рикардо присел перед ней и положил руки на плечи, легонько встряхнул. Она убрала ладони с лица и посмотрела на него огромными черными глазами. Он покачал головой, вздохнул. Кончиками пальцев провел по ее щеке, смахивая слезы, по скуле, подбородку, губам. Альва прерывисто вдохнула, рыдать перестала, ее лицо успокоилось и вернуло прежнюю красоту, даже уши стали выглядеть пободрее. И она по-прежнему смотрела в лицо Рикардо, не отрывая взгляда. А он легонько ласкал пальцами ее губы, шею, мочки ушей. Она совсем успокоилась, страх ее пропал – это даже Робертино и Алессио почувствовали. А альва прильнула к Рикардо и робко поцеловала его губы. Он ответил на поцелуй, и положил одну руку ей на грудь, а другую погрузил в ее густые длинные волосы.

Робертино кашлянул и громко сказал:

– Кхм, Рикардо, мы тут немного погуляем по лесу. Недалеко. Полчаса хватит?

Не оборачиваясь, квартерон кивнул, и принялся страстно целовать альву.

Алессио хмыкнул, похабно ухмыльнулся и пошел в заросли подлеска. Робертино последовал за ним. Поляна скрылась за кустами. Лес вокруг снова стал обычным лесом, Завеса успокоилась, все фейри разбежались и попрятались – мало кто хочет связываться с кровавым сидом, пусть даже и квартероном. Вокруг снова был привычный Универсум.

Гулять паладины не стали, просто уселись на поваленный ствол, обросший мхом, достали палочки, пыхнули с наслаждением, и только тогда Алессио сказал:

– Первый раз увидел в действии пресловутые сидские чары. И ведь Рикардо всего лишь квартерон! Стремно представить, каков тогда настоящий сид, если квартерон так вот легко альву Луахт очаровал.

Робертино, выпустив колечко дымка, пожал плечами:

– Ну, она ведь совсем юная, собственные чары у нее еще слабые. Иначе мы бы так легко не отделались, честно говоря. Судя по всему, это альвская молодежь, которой надоело подчиняться старшим, вот они и сбежали, нашли бесхозный лес и вздумали завести здесь свое, хм, королевство. И я их даже в чем-то понимаю…

– Как думаешь, Рикардо правду сказал насчет того, что эти места принадлежат его клану? – Алессио сбил пепел с палочки.

– А с чего б ему врать? – Робертино снова затянулся дымком. – Я даже думаю, что именно потому эти земли Корпусу в свое время и передали. У клана Фьюиль давний договор с людьми, и такие как Рикардо или Манзони – в каком-то роде как бы гаранты этого договора, что ли. Я читал про это в старых хрониках Корпуса. Эти земли в Фейриё действительно считаются владениями кровавых сидов, когда-то они тут жили. Потом у них была большая война с неблагими сидами, и кровавые проигрывали, пока не заключили договор с людьми. Полукровки помогли им одолеть всех врагов и укрепиться. С тех пор в Фейриё кровавых боятся и уважают, и если бы князь Фьюиль захотел, они бы снова заселили свои старые владения. Но фейри к такому относятся… ну, я бы не сказал – равнодушно или легкомысленно, но не как мы. Да и то – они же практически бессмертные, живут, пока не надоест или не убьют, так что им спешить некуда.

Он додымил палочку, вдавил во влажный мох окурок и старательно растер его подметкой. Подумал, и зажег вторую палочку. Из-за густых кустов подлеска с поляны доносились тихие охи и стоны. Усмехнувшись, Робертино сказал:

– А ведь она, хоть и проиграла, все равно получила любовное удовольствие. Причем не в пример качественнее, чем если бы выиграла. Сам понимаешь, какой из меня был бы любовник – мало того что опыта нет, так еще и недобровольно.

– Да уж, Рикардо она, небось, еще долго не забудет, круче было б только если бы вместо него был Манзони, – расплылся в усмешке Алессио. – Хотя, думаю, на Манзони она бы наехать не посмела. Я, признаться, удивлен, почему она и на нас наехала.

– А что тут удивительного. Ей же надо было показать перед своими силу и власть. Помнишь, Манзони рассказывал, что среди неблагих альвов это обычное дело, особенно у молодых, только так они себе репутацию и авторитет среди своих и зарабатывают. Так что ей не позавидуешь – всё сначала начинать придется, – Робертино снова прислушался. На поляне стало тихо, и он поднялся с бревна, затушил второй окурок и пошел туда. Алессио последовал за ним.

На мощеной каменными плитами площадке в круге колонн стояла альва. Выглядела она довольной, аж светилась, приводила в порядок свои длинные волосы и на паладинов глянула с легкой усмешкой. Алессио ответил ей тем же, но она не смутилась. Рикардо застегнул камзол, опоясался, надел кафтан. Он был всё еще в сидском облике.

– Вы победили, у вас мое имя, – холодно сказала альва. – Имя принцессы Луахт. Не думайте, что я так просто это оставлю! Как только вы используете его и я стану свободна, я отомщу!

Робертино улыбнулся:

– Мстить другим за свои ошибки – нарушение Равновесия. Ты снова окажешься в обязательствах, а имя твое мы не забудем, даже когда используем – мы ведь не простые люди.

Она прищурилась, куснула губу:

– Я запомню это! – она повернулась в сторону валуна с телепортом, подняла руку. На ладони быстро разгорелось голубое сияние, и она швырнула его в камень. Грохнуло, полетели осколки, каменные ступени сначала покрылись трещинами, а потом просто рухнули, и вместо них осталась только отвесная стена в двенадцать футов. Альва рассмеялась, дрогнула Завеса, и она исчезла за ней.