Летим на разведку - [5]

Через некоторое время наш полк был укомплектован экипажами и самолетами по полному штату. Почти все эскадрильи состояли из молодежи, не имеющей боевого опыта. И конечно, мы с завистью смотрели на таких опытных летчиков, как Валентик, Вишняков, Генкин, Покровский, Макеев, Пименов; штурманов Раицкого, Селедкина, Лашина; стрелков-радистов Белякова, Хабарова, Кузнецова и других героев сталинградского неба.

…1 апреля 1943 года. У нас полковой праздник — вторая годовщина части. Мы, молодые, гордимся тем, что прибыли в прошедший через горнило Сталинграда боевой коллектив, гордимся и своим командиром Героем Советского Союза майором Валентиком. На торжественном собрании из доклада замполита майора Кантора мы узнаем, что 284-й авиаполк сформирован в канун Великой Отечественной войны, вел интенсивную боевую работу, препятствуя врагу форсировать Днепр у Кременчуга.

В конце сорок первого года летчики, штурманы, технический состав полка направляются в Чкалов, где переучиваются на пикирующий бомбардировщик Пе-2, а в сорок втором году авиаторы проходят на этих самолетах боевое применение над учебными полигонами. Вскоре 284-й полк прибывает под Сталинград и здесь от начала и до конца великой битвы на Волге ведет напряженную боевую работу. Всего два года жизни полка, а за плечами его личного состава — славный боевой путь.

* * *

Во всех полках нашей дивизии начата боевая учеба по совершенствованию приемов и методов воздушного боя. Вот и к нам из 9-го гвардейского истребительного авиационного полка прибыли две пары Як-1, пилотируемые Лавриненковым, Борисовым, Алелюхиным и Тимофеенко. Теоретически — на предварительной подготовке к полетам, на разборах учебных боев, — а затем практически — опять в воздухе — мы снова занимаемся вместе большим, нужным делом, учимся воевать. Разбираем виды атак истребителей и устанавливаем, каким должен быть при этом маневр одиночного бомбардировщика и группы. На этих занятиях мы убеждаемся в том, что самолет Пе-2 обладает отличными маневренными качествами.

— Ребята, не такая уж наша «пешка» безобидная. Неправду говорят: что якобы ударишь ее по хвосту палкой и она горит, — как-то завел разговор после очередного разбора полетов молодой летчик Андрей Заплавнов.

— Правильно говоришь, Андрюха, наша машина строгая, но в бою она послушна умелому пилоту. Я считаю, что не верна и поговорка: «На «пешке» летать — все равно что тигра целовать». Все зависит от того, на что способен летчик, который сидит в ее кабине, — поддержал его молодой командир летного экипажа Сергей Стрелков.

Перед началом боевых действий на Южном фронте в расчеты всех полков 270-й дивизии были введены разведывательные звенья. Раньше на разведку войск противника летали все экипажи, но такое решение было не совсем оправданным. Летая на разведку от случая к случаю, пилоты в полной мере овладеть искусством, естественно, не могли. Часто случалось, что по неопытности наши экипажи становились хорошей мишенью для противника. Теперь же, занимаясь только одной разведкой, мы с каждым вылетом приобретали все больше и больше опыта, что нужно воздушному разведчику, и становились более неуязвимыми.

Забегая вперед, скажу, что такие наши разведчики, как Покровский, Моисеев, Панфилов, Азаров, Чайкин, Вочин, Севолдаев, Филиппов и другие, образно говоря, изрисовав следами инверсии небо юга Украины, Донбасса, Крыма, Белоруссии, Литвы и Восточной Пруссии, ни разу не были сбиты. В этом большая заслуга командира дивизии Чучева. По его плану в Сальске были выделены в разведывательные звенья экипажи, которые специально тренировались в выполнении высотных полетов, фотографировании объектов и ведении тщательной визуальной разведки. В нашем полку такую тренировку прошли экипажи Покровского, Моисеева и мой.

Итак, Сальский аэродром — аэродром, с которого не ведется боевая работа. Но он очень важен для дальнейших боевых действий полка.

Здесь, в Сальске, состоялось мое более близкое знакомство с командиром полка Валентиком.

Однажды, после выполнения задания на бомбометание с пикирования боевыми фугасками, я ошибся в расчете на посадку. Подрулив машину к старту, вижу: летчики смотрят на меня и улыбаются. А Валентик выходит навстречу и показывает мне, что он хочет подняться на крыло моего самолета.

— Попался? — с хитрой улыбкой спрашивает меня Сухарев.

— Сейчас высадит из кабины к чертовой матери! — говорю я с досадой, вспомнив, как однажды за грубую посадку Валентик высадил из кабины летчика Герасимова и дал задание Таюрскому «показать, как нужно летать».

Вот уже майор Валентик на правом крыле.

— Товарищ летчик, как ваша фамилия? — спокойно спрашивает он.

— Сержант Бондаренко, товарищ командир! — докладываю.

— Товарищ сержант, такое никуда не годится! Вы что, не можете рассчитать и приземлить машину у «Т»?

— Почему?.. Могу!

— Сделайте полет по кругу — я посмотрю.

— Есть сделать полет по кругу!

Выполняю полет. Приземляю машину точно у посадочного «Т». Валентик снова встретил мой самолет, поглядел в мою сторону и одобрительно кивнул головой: дескать, можешь…

Этот случай послужил мне хорошим уроком. Я понял, что от взора такого опытного учителя и командира ничего не утаишь: он увидит любую твою оплошность. И впредь я более строго относился к себе и к своим обязанностям.