— Садись с той стороны, Долли, — сказала Хельга. — Хочу познакомить тебя с нашим новым гостем: доктор Колтон — мисс Равенден.
— Мы с доктором Колтоном уже… — начала Дороти.
— Я уже имел честь встретиться с мисс Равенден… — в ту же секунду в диком смущении пролепетал Дик.
— Доктор Колтон, — перебила молодых людей Хельга, — приехал сюда за новыми экспонатами для своей коллекции бумажных денег. Я говорю об этом потому, что мисс Равенден у нас знаменитая любительница вкладывать деньги во всякую чепуху.
— Хельга, — спокойно сказала мисс Равенден, — у меня в запасе тоже есть пара колких замечаний в твой адрес. Доктор Колтон, вы наверняка и не подозревали, что спасли знаменитую шутницу, когда…
— Заработали те двадцать долларов, — вставила Хельга. — И как же вы двое разрешили в итоге свои финансовые отношения?
К великому облегчению Дика послышался звук открывающейся двери, и в комнату вошел Хейнс. Весь стол как по команде замолчал и вопросительно на него уставился.
— Принцесса, — сказал он нежным голосом, — очередной твой поклонник сегодня явится сюда продемонстрировать свои таланты.
— Кто, petit père?
— Твой фокусник, Невероятный Уолли.
— Вам удалось о нем что-то узнать, мсье Дюпен? — спросила мисс Равенден.
— Ничего стоящего. Даже если он и уходил вчера куда-то, узнать нам об этом не удастся.
— А что насчет мертвой овцы?
На это Хейнс лишь покачал головой, а затем с жадностью набросился на завтрак.
После еды все разошлись кто куда: Хейнс ускакал на встречу с какими-то рыбаками, Хельга принялась хлопотать по дому, мисс Равенден с отцом отправились на охоту за бабочками, а Колтон в печали остался наедине с самим собой.
Он попытался убедить мисс Равенден, что очень увлекается энтомологией, надеясь этим самым выбить себе разрешение пойти с ними. К сожалению, экспертом в этой области он оказался так себе, и плюс ко всему был самым доверчивым и простодушным человеком на свете, так что нехитрая ловушка Дороти Равенден помогла быстренько его раскусить. Она просто решила поведать ему историю об однажды обнаруженной ею процессии арахнидов.
— Во главе ее шел один в тигровую полоску, — сказала она. — А вам доводилось когда-либо встречать этих прекрасных, огромных арахнидов с желто-черными крыльями?
— Ну конечно! — радостно сказал Колтон. — Люблю наблюдать из нашего летнего домика, как они весело перелетают с розы на розу.
— В таком случае, — ответила девушка со смешком, — вам пора бы сменить привычки. Арахниды — это пауки. Любому, кто видит крылатых пауков, лучше остаться на рыбалке, чем отправляться на охоту за мотыльками. До свидания, доктор Колтон.
Глава VII. Невероятный Уолли
Итак, окончательно разочарованный Дик Колтон пошел рыбачить, но его сердце сейчас совсем не лежало к этому делу. Совершенно отвлеченный, он периодически забрасывал удочку с мухами в воду, и только через час бесплодного выжидания осознал, что на его крючке ярко-красная приманка, которая в прямых солнечных лучах совершенно не видна рыбе. Замена на черно-серый крючок помогла, и дело пошло, но впервые в жизни удачный улов не принес никакого душевного удовлетворения. Дик отложил удочку и вскарабкался на ближайший холм осмотреться. Вокруг не было ни души. Ни в одном видимом уголочке не просматривалась никакая сеточка для ловли бабочек. Доктор спустился обратно к озеру, удобно уселся на выступающий камень и на целый час погрузился в глубокие размышления о том, что того, что есть, быть не может, потому что он знает Долли Равенден всего лишь два дня. Придя к такому удовлетворительному умозаключению, он вытащил из кармана двадцатидолларовую банкноту и начал жадно ее рассматривать. Эту идиллию задумчивости потревожил проходящий мимо Хейнс.
Репортер выглядел очень вымотанным и уставшим. На расспросы доктора о том, удалось ли ему выяснить что-либо новое, он лишь качал головой. Колтон решил опустить эту тему и с присущей ему прямотой резко сменил направление разговора.
— Мистер Хейнс, — сказал он, — я хочу поговорить с вами на одну очень тяжелую тему.
Репортер пронзительно посмотрел на Колтона и резко сказал:
— Большинство тяжелых тем лучше оставлять при себе.
— Если честно, то эту проблему при себе мне оставить затруднительно. Это касается мисс Джонстон.
— С которой вы знакомы с понедельника, кажется, — сварливо процедил Хейнс.
— Прошу прощения, — сказал доктор, — но дело здесь больше в моем брате.
— Не буду притворяться, что мне это интересно.
— Его имя Эверард Колтон. Вы его знаете?
— Возможно, если я скажу вам, что мне известно кое-что о том, как ваша семья безрассудно и глупо всполошилась по поводу мисс Джонстон, вы поймете, что этот разговор лучше не продолжать, — сказал Хейнс.
Мирный характер Дика и воспитанный тяжелой работой самоконтроль не подвели его, и он остался спокоен.
— Я рассматриваю вас как брата Хельги Джонстон, — сказал он.
— Вы хотите, чтобы я помог вам разобраться в ваших семейных делах, — с ноткой высокомерия произнес репортер.
— Я стараюсь быть настолько честен с вами, насколько хочу, чтобы вы были честны со мной, — твердо ответил Колтон. — Хочу, чтобы вы позволили мне пригласить сюда Эверарда.
