Лесничие. Эпизод 1 - [37]
— Можно я? — просительно сказал Юрген и посмотрел сначала на папу, а затем на Игоря. Игорь явно не знал, что решить, но папа пришел ему на помощь:
— Со мной, Игорь.
Игорь поколебался, но все-таки утвердительно кивнул головой.
— И я, — неожиданно для самой себя сказала Ира. Сама сказала и ис-пугалась. Кой черт дернул ее за язык? Какой от нее будет толк в такой серь-езной ситуации, когда бегает она, как беременная черепаха, стрелять не умеет вовсе. Да и драться тоже, руки всегда были слабые, и Ира смогла бы прилично стукнуть разве что хомяка. За столом наступила тишина и все си-дящие дружно уставились на новенькую. Реакция у всех на лицах была на-писана самая разная. Юрген с уважением обернулся, зато вредная Лика скривила презрительную мину, что вообще-то, конечно, было справедливо, потому как девушка сама не раз участвовала в серьезных переделках, и Иркин вид не вызвал у нее уверенности. Оля с сомнением покачала голо-вой, зато Герман одобрительно закивал, он явно хотел ее поддержать. Игорь удивленно помолчал, Ирка сильно его удивила, но, поколебавшись, подвел итог:
— Значит, идут я, Денис, Виталий (тут Урмас облегченно вздохнул и опустил руку), Клаус и Юрген Бергеры и… Ирина.
— Игорь, не надо, — негромко сказала Оля. До сих пор она не участво-вала в обсуждениях кандидатур, но тут решила выступить. Оля вырази-тельно стала делать ему знаки глазами, явно хотела что-то объяснить, но не собиралась делать это при всех.
Игорь колебался. С одной стороны, и правда, Ира нужна была ему на операции, как собаке пятая нога, но, с другой стороны, было в ней что-то, внушающее доверие. Почему-то он был уверен, что в случае чего Ирка не подведет. Возьму, решил он, наконец, она должна увидеть все своими гла-зами. Это либо сразу заинтересует, либо оттолкнет уже навсегда.
— Ирина идет, — сказал он так, что все возражения отпали. — Все сво-бодны, просьба остаться выбранным плюс Оля.
Присутствующие стали расходиться. Лика, как-то понурившись, по-шла к выходу, словно пробежала с километр и очень устала.
— Лика, подожди меня, — попросил ее Денис и вернулся к столу. Урмас двинулся, было к выходу, потоптался немного на пороге и нерешительно подошел опять к столу.
— Можно мне пойти? — снова предложил он свою кандидатуру. Виталик язвительно улыбнулся.
— Видишь ли, дорогой, здесь берут только смелых, тех, на кого можно положиться в трудную минуту.
— На тебя, что ли? — окрысился Урмас. — На тебя уже положились один раз. Кто кпюворезу хвост опалил?
— Я! — завопил Витя и от волнения его глупый берет свалился с голо-вы. — Я подпалил, чтобы перья не лезли. Старый проверенный способ, меж-ду прочим. А кто альдека горохом накормил? Мы потом площадку неделю чистили, а ты, небось, слинял, ну, конечно, такой запашок нюхать желания нет.
Ира захихикала. Ей-богу, сердиться на этих двух положительно не-возможно. Ведут себя, как дети, подумала она и вдруг поймала себя на мысли, что ведь совершенно не знает, сколько же им всем лет. Ну, Игоря Миша еще тогда представил как недавнего студента, но, судя по его пове-дению, по манере держаться сейчас Ира смело дала бы ему не меньше тридцатника. Ну, Оля, положим, примерно ее возраста. Не перешагнул по-рог тридцатилетия, скорее всего, и Денис. А вот этим красавцам, местным клоунам, даже не знаешь, сколько дать. На вид примерно, лет по сорок, ну никак не меньше, а по поведению на детский сад тянут максимум. Дедский сад, для дедков, снова хихикнула она про себя.
Урмас и Виталик снова завопили, припоминая давние обиды и огре-хи, дело дошло до какой-то уже слышанной косоворотки и тут все за столом простонали. Видно, эта тема осточертела до коликов.
— Прекратите, — раздраженно сказал Игорь, они ему порядком надое-ли. — Идите оба, черт с вами, но услышу хоть одно слово…
— Я что, я разве что говорил, — возмутился, было, Виталик, но, увидев выражение лица Игоря, сразу закивал головой — ладно, ладно. Урмас гордо сел и не преминул толкнуть Виталика ногой. Несколько минут они ожесто-ченно пихали друг друга в бок.
— Хватит! — раздраженно заорали уже все и они, наконец, успокои-лись, и только периодически пинались под столом.
— Давайте, в конце концов, обратим внимание на карту. Денис, — по-просил Игорь, и Денис вынул из шкафа большую свернутую рулоном карту. Она оказалась из того же материала, что и книги — прочный, легкий и гну-щийся. Когда ее развернули, оказалось, что карта не схематична, как все обычные карты, а яркая, собственно, на ней просто были нарисованы леса, поля и горы. Ира потрогала ближнюю к ней горку и отметила, что ощущения те же что и на волшебной картине. Рука ощутила твердые острые камни на вершине горы, и даже холодный скрипучий снег на самом пике.
— Здесь мы, — Игорь поставил фиолетовый шарик. Шарик не укатился, как следовало ожидать, но прилип, словно растекся по поверхности. — Здесь обнаружили лабораторию.
— Это же в двух шагах, — пробормотал Денис, взглядом измеряя рас-стояние.
— Вот именно, — ответил Игорь, отмечая место на карте вторым фио-летовым шариком. — Никто не мог подумать, что они посмеют расположить-ся рядом с базой. Искали, где угодно, а под носом не видели. Только кое- какие находки навели на мысль. (Ира вспомнила сморщенное человеческое ухо и вздрогнула).
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.