Лесная нимфа - [37]

Алена смотрела на Дениса недоверчиво. Во-первых, не верилось, что она так легко и непринужденно нашла именно того, кого искала. И во-вторых, не верилось, что она по-прежнему совершенно ничего не знает об этом человеке. Право на тайну – это, конечно, хорошо. Но не до такой же степени! И не в данной ситуации!

1985 год

Память у Васи оказалась хорошая: он вспоминал не только дома, где побывал, причем обнаруживал квартиру по виду замка, но почти безошибочно называл, что именно оттуда украдено.

Некоторых из ограбленных дома не оказалось, а те, что были, воспринимали появление сотрудников милиции по-разному.

Запомнилась Наталье среди множества людей одна старушка, у которой Вася вытащил из шкафа недавно полученную пенсию. Бабушка и предположить не могла, что в квартире побывал вор, пеняла на свою старческую забывчивость, все искала, искала по закуткам деньги и теперь долго благодарила Васю за то, что «указал на себя и нашел старухе денежки». Наталья пыталась переубедить ее, да отчаялась. Вася же от благодарности не отказывался, но держался скромно.

Евгений Евгеньевич Масляков группу встретил хмуро, сообщение о том, что найдены вещи, выслушал без особого интереса, а на Васю, который по-хозяйски расхаживал по квартире и точно указывал, что откуда взял, почти не смотрел. Улучив момент, когда в комнате осталась одна Наталья – Вася повел остальных в прихожую, к вешалке, где в день кражи висели брюки, – Масляков сконфуженно проговорил:

– Не могу себе простить… Как я на Димку наехал… Неужели это я его так шуганул, что он со страху вину на себя взял? Но зачем тогда мальчишек втравил? Не пойму. – Он покачал головой. – Если бы не моя глупость, и вы бы с толку не сбились.

– Дело не в вас, – задумчиво сказала Наталья, но пояснять ничего не стала, да и как пояснить, если самой еще не все ясно.

Выйдя из квартиры 49, на лестничной площадке они встретились с молодой женщиной и мальчиком лет десяти. Женщина посмотрела опасливо, мальчик с любопытством задержал взгляд на Васе.

– Здрасьте!.. – сказал, как отрапортовал. – А тетя Женя и дядя Миша еще не приехали!

Вася опешил было, а потом разулыбался:

– А, здорово! Это я с тобой тогда в подъезде столкнулся, точно! Ну и память у тебя! Сам вон какой маленький, а память – как у академика. Мне бы такую память, я бы…

– Здравствуй, Рома, – перебила Наталья. – Узнал своего «дяденьку в желтой майке»? – И обратилась к матери мальчика: – Я вас вызову через день-два.

Женщина загородила собой сына и сказала с укором:

– Что же вы ребенка ему выдали? Куда мне теперь от него мальчишку прятать?

Рома прижался к матери.

– Напрасно вы… – начала было Наталья, но ее прервал Вася Орденко:

– Ты, женщина, за пацана не переживай. У меня у самого такой же где-то есть, только не знаю где. Не переживай! Жизнь отнять – не тряпье из хаты вынести. Тряпье – оно вообще такое, пришло да ушло, а жизнь – невозвратимая. Так что спите спокойно!

Была у Васи своя логика, было и свое понятие о честности. Когда хозяева квартир начинали проклинать его, он обижался: «Я что? Я разве последнее брал? Я ж только то брал, что лишнее. Это у бабульки той меня жадность-подлюга одолела, в ее квартиру первую завалился и пенсию утащил, а потом с пониманием работать стал. Зачем такую роскошь развели? Хрусталь стоит, а в нем ни конфет, ни вина, ни цветов – так, для мебели посуда, а значит, необходимости в ней для хозяев нету. Вот и брал! Или смотрю – две шапки. Зачем человеку сразу две шапки, да по такой цене? Бобер – он не кролик крашеный, есть разница. Одну и взял. То добро, что хозяину дорого, он с глаз уберет, а на виду только ненужность всякую оставляет».

К концу дня квартиры и лица уже начали сливаться перед Натальей, которая очень устала сегодня. Устала от напряжения быть рядом с Королевой, перед которой несколько робела, считая ее подчеркнуто сухой и суровой, излишне придирчивой… Вдруг Вася схватил шофера за плечо:

– Здесь!

Поднялись на второй этаж. Вася по-хозяйски оглядел дверь:

– Тут я только схватил зонтик на вешалке да смылся. Шум на лестнице поднялся, а у меня правило: если спугнут – уйти от греха подальше. Так же вот и у того толстяка в хате было.

Зонтик в описи значился, и Королева решила зайти и сюда. Звонили долго. Не открывали, хотя в квартире явно кто-то был. Похоже, этот кто-то стоял по ту сторону двери и прислушивался. Наконец неприветливо спросил:

– Кто?

– Милиция, откройте, пожалуйста.

И снова наступила тишина. Наконец дверь приотворилась. За нею стоял молодой человек – хрупкий, но очень складный, с приветливым лицом, голубоглазый, беловолосый, словно фарфоровый пастушок. Он ласково, будто одобряя сам себя, приглаживал волосы.

– В чем дело? – неторопливо спросил он, переводя взгляд с Натальи на Королеву и на заметно уставшего Васю.

Королева объяснила суть дела и спросила:

– У вас ничего не пропало?

Молодой человек – его фамилия, как выяснилось, была Лесков – повел глазами по прихожей:

– У меня?

– В вашей квартире.

– По-моему, нет. А что?

– Неужели никто не заметил, что в доме вор побывал?

– Какой вор?

– Вот этот, – указала Королева. – Он унес у вас японский зонт.