Лесь - [16]

Он вошел в ее комнату, подписал присутствие и помедлил. Сделать вид, что совсем забыл о книге опозданий, и поскорей смыться к себе в комнату? Не успеет, сейчас Матильда пихнет ему эту мерзкую макулатуру…

Ничего подобного не произошло. Пани Матильда мрачно взглянула на него, отняла служебную ручку и, не говоря ни слова, вернулась к своим делам. Лесь забеспокоился. Уже вчера, под конец рабочего дня он понял, что утренняя встреча с завом и главным не прошла безнаказанно и его подозревают в помешательстве. Все бы ничего, и он вовсе не переживал, поскольку в такой ситуации было кое-что приятное. Однако, если твердокаменная кадровичка, испуганная его сумасшествием, боится рассердить его книгой опозданий, по-видимому, дела зашли далеко. И неизвестно, куда еще могут зайти… Во всяком случае, он спрашивать про эту идиотскую книгу вовсе не намерен!

— Добрый день, — поздоровался он, войдя в свою комнату и положив портфель на стол. — Вы случайно не знаете, почему Матильда не всучила мне сегодня кондуит? Или все дело в том, что я спятил?

— Отчасти, без сомнения, так, — вежливо подтвердила Барбара. — Но основная причина в другом. Причина весьма нелестная для вас.

— Пойди и сразу признайся, — добродушно предложил Януш. — Говорят, признание — смягчающее обстоятельство.

— А в чем мне признаться? — осторожно осведомился Лесь. Беспокойство его возрастало.

— А вы не упрямьтесь. Не имеет смысла, и так все выяснится.

— Или лучше не признавайся открыто, Матильда такого не простит, — предостерег Каролек. — Подбрось потихоньку.

— Она все равно не простит. Старайся обходить ее стороной.

— Да, у вас жара тоже на головке сказалась, — обиделся Лесь. — В чем дело?

— Ладно уж, не прикидывайся. Хоть перед нами не валяй дурака. Понятно, Матильда, Ипочка, Збышек, а нам-то зачем? Да что там! Признавайся, где спрятал. Или домой уволок?

— Перед сном почитываешь? — поинтересовался Каролек.

— Надеюсь, вы не сожгли ее? — забеспокоилась Барбара. — Там столько живописных подробностей!

Только немного погодя Лесь понял, о чем шла речь: новость громом громыхнула. Административный журнал самым непостижимым образом исчез, и подозрение пало на него. Его ошеломила не столько информация, но идея, наипростейшая идея, до которой он так и не додумался. И долго еще он не мог прийти в себя от огромных перемен, происшедших в жизни без всякого с его стороны вмешательства!..

Книга опозданий исчезла, словно в воду канула. Целый день не только пани Матильда, но и все сотрудники искали сей документ без всякого эффекта, быть может, оттого, что кроме кадровички все остальные особо не усердствовали: документ не пользовался большой симпатией подписчиков, и его дематериализация вызывала всеобщую тихую радость. На подозреваемого Леся смотрели благосклонно и находили, что у него гениальная голова.

Исключение составляла пани Матильда. Лишенная всех человеческих слабостей уже с самого рождения, безупречно обязательная, педантически порядочная, поразительно точная, неумолимо пунктуальная, она пользовалась у начальства репутацией жемчужины редкостного вида. Потерю служебного документа она восприняла как удар, горе, личное оскорбление. Торопливо и судорожно перерыла все шкафы и полки, и страшное подозрение на Леся все более и более подтверждалось. Ведь он был чемпионом по опозданиям.

А Лесь светился счастьем. Все подозрения в сравнение не шли с неземным блаженством, испытанным в тот момент, когда проклятая книга исчезла из его жизни. Творческий порыв переполнил его душу. Он сел за стол и осмотрел чертежи.

— Януш, что с этим шкафом? Включаем во внутреннее оборудование?

— А ты разве его сделал? — удивился Януш, не припоминавший, чтобы Лесь за все последние дни хоть раз поработал. Встал и недоверчиво подошел к нему. — Слушай, а неплохо получилось! Когда ты успел?

— Когда я работаю, то хо-хо! — гордо ответствовал Лесь и забарабанил кулаками по выпяченной грудной клетке, демонстрируя таким манером свои творческие способности.

Януш взглянул на него со скепсисом: по его мнению, гориллы абсолютно таким же манером барабанят в грудь, а животные эти вовсе не отличаются творческими возможностями, а потому неизвестно, что, собственно, Лесь имеет в виду. От решения этой проблемы Януш отказался и вернулся к шкафу.

— Включаем, — решил он. — Дочерти еще складной стол и полки и принимайся за цветовое решение. Остальное я закончу.

Лесь начал работать. Энтузиазм переполнял его, требовался дополнительный выход. Если бы дробил камень на дороге, верно, молчал бы, усилия же за чертежной доской оказались не слишком обременительны. И он помог себе пением, и поплыли в пространстве чувствительные шлягеры.

Через полчаса Барбара, сидевшая ближе всех, не выдержала.

— Пан Лесь, а не могли бы вы прекратить этот вой? — спросила она испепеляюще вежливо.

— Барбара… — укоризненно прошептал Лесь, прерывая песнь.

Он взглянул на Барбару и вдруг вспомнил увиденные два дня назад четыре ноги, которые неизвестно как вылетели у него из головы. Воспоминание чрезвычайно забеспокоило его.

— Я понимаю, — ответил он горько, в беспокойстве пропуская логическую связку и не обращая внимания на смысл. — Да, здесь есть ботинки, пение коих больше удовлетворяет ваш музыкальный вкус.