Лесь - [17]

Каролек и Януш внезапно вздрогнули, Барбара застыла над доской. Лесь встал из-за стола и вышел с гробовой физиономией и нахмуренными бровями.

— Ну что ты наделала? — беспомощно пробормотал Януш. — Ведь он так хорошо сидел и вкалывал!

— Песнь ботинок, — задумался Каролек. — Интересно, что бы это такое значило…

— Откуда я знаю, как часто у него бывают приступы, — разозлилась Барбара. — Я думала, он уже пришел в себя.

А Лесь тем временем неопровержимо доказывал нарушение умственного равновесия. Он блуждал по всей мастерской, заглядывая под столы, скрупулезно изучая мужские ноги и решительно игнорируя женские. Его появление сопровождалось молчанием, за ним следили испуганные глаза. Весь коллектив проектного бюро смертельно боялся психов.

Лесь произвел осмотр и убедился: одинаковые югославские ботинки носят пять человек. Количество соперников совершенно выбило его из колеи и парализовало всякое желание работать. Он отправился выпить пивка и, стоя у киоска, грустно задумался о превратностях судьбы: книга опозданий вот-вот найдется, в борьбе аж с пятью противниками он не устоит, жизнь пойдет к черту и псу под хвост.

На следующий день кондуита не было по-прежнему. У Леся снова затеплилась надежда, а вместе с ней он ощутил и прилив позитивного отношения к труду. Старательно избегая кадровичку, бросавшую на него полные ненависти взгляды, он не только не выходил из комнаты, даже из-за стола не вставал, благодаря чему удалось закончить чертежи внутреннего оборудования.

Постепенно, в течение нескольких последующих дней угнетающий призрак увял, поблек и отошел наконец куда-то в туманную даль. Ежедневный кошмар исчез, и жизнь решительно приобрела очарование. Лесь явственно чувствовал, как в нем распускается нечто, чему и названия нет. Предполагаемый соперник неожиданно сделался фактором стимулирующим, творческие силы забурлили, и взрыв вдохновения бросил его на колористику. Вот теперь-то он покажет, на что способен, и еще посмотрим, чьи ноги восторжествуют через пару недель!

Кипы листов с выкрасками росли на его столе и играли всей гаммой цветов, когда был нанесен удар.

Не подозревая о грозовой туче, счастливый, беззаботный, как всегда, опоздавший, Лесь расписался в присутствии и помертвел. Веселая и довольная кадровичка подсунула ему книгу опозданий!

— Что это?! — отчаянно простонал Лесь. — Нашлась?!

— Как видите. Нашла сегодня утром.

— Где?!!!..

— Представьте, в шкафу. Лежала на самом видном месте. Совершенно не понимаю, наверное, кто-нибудь подкинул.

Пани Матильда лучилась, а Лесь погрузился во мрак. Творческий порыв растворился, улетучился. Он дотащился до своего места, с тупым отчаянием уставился на раскинутую на столе радугу.

Умиротворение в мастерской продолжалось недолго. Через два часа коллектив потрясло новое ужасное открытие. Исчезла книга секретных документов.

Истерзанная Лесева душа почувствовала слабое утешение: есть еще на свете жалкие остатки справедливости. У пани Матильды объявились явные симптомы нервного расстройства. Она целый день переворачивала вверх дном все свое служебное достояние в поисках ценного документа, а у себя в кабинете тоже немало ошарашенный зав тщательно перелистывал обретенную вновь книгу опозданий в поисках какого-нибудь следа, который объяснил бы таинственную кражу.

Пару следующих дней кадровичка искала, зав размышлял, а Лесь безнадежно размазывал на листах плакатные краски, добиваясь разных оттенков и неизменно впадая в колористический абсурд.

Еще через несколько дней ситуация опять радикально изменилась. Неожиданно и непонятно как обнаружились секретные документы, зато снова пропали опоздания. Несчастная пани Матильда была близка к помешательству. Вся мастерская кипела, заинтригованная таинственными кражами,  совершаемыми неизвестным субъектом по причинам в высшей степени непонятным. Когда книги вновь попадали в шкаф, в них не обнаруживалось ничего подозрительного: ни подчеркнутых, ни вычеркнутых записей, словом, никаких следов.

Лесь опять оживился, и вдохновение не заставило себя ждать. По наитию он нашел нужное сочетание цветов и работал с пламенным усердием. Ближайшее окружение взирало на него сперва неуверенно, порой с удивлением, наконец с чем-то вроде восхищения.

— Слушайте, а у него на удивление хорошо получается, — сказал сбитый с толку Януш, рассматривая Лесево творение в его отсутствие. — И кто бы мог подумать?..

— Он ведь вообще-то хороший парень, только недотепа, — объяснила Барбара.

— Если бы так работал, Боже милостивый, как бы дела пошли! А сейчас черт его опять куда-то понес.

— Может, его к стулу привязать? — предложил Каролек. — Сроки на носу.

— Не приведи Господи, чего доброго, опять приступ будет! Что это у него запело? Носки?

— Ботинки, — поправил Каролек. — И не у него, а у Барбары.

Лесь по-прежнему пребывал в творческом безумии. Кроме коротких выходов за пивом и на балкон, откуда удавалось рассмотреть блондинку визави, он не отрывался от работы. Едва приметное одобрение в красивых глазах Барбары возносило его на крыльях. В одно из очередных появлений книги опозданий и исчезновения книги секретных документов цветовое решение интерьера Лесь завершил.