Лермонтов - [122]
— Vous aves raison mille fois, Sir![101] — ответил Виельгорский, как всегда в затруднительных случаях переходя на французский.
Бесшумно двигаясь, внесла на подносе кофе молоденькая румяная камер-юнгфера, в белоснежном кружевном фартуке и голландском чепце с торчащими, как уши, острыми накрахмаленными кончиками. За нею вошла Оленина с фарфоровым ликёрным кувшином в руках.
— Вот такой же кофе я, помню, пил однажды в Варне, — глотнув из маленькой чашечки, растроганно сказал Николай Павлович и обвёл присутствующих выжидательным взглядом.
Упоминанием о Варне, где он во время последней русско-турецкой войны связал своим присутствием руки генералам, осаждавшим эту крепость, Николай Павлович преследовал двоякую цель: лишний раз сыграть перед публикой, хотя и немногочисленной, роль благодарного гостя и нежного супруга (это была попутная цель) и вызвать на воспоминания Орлова и Плаутина, чтобы они стали рассказывать о трудностях осады и о том, что крепость в конце концов была взята только благодаря выдающимся стратегическим способностям и неутомимой распорядительности его, Николая Павловича (это была главная цель).
Но ленивому от природы Орлову не хотелось ворошить в памяти давние события, да ещё тратить усилия на то, чтобы истолковать их в желательном для государя смысле, с риском к тому же сказать что-нибудь не то. И он просто промолчал, опустив глаза и перестав смотреть даже на Оленину.
Плаутина тоже нисколько не занимала Варна. Ещё в польскую кампанию, кочуя с полком по усадьбам магнатов и богатым монастырям, он приобрёл непобедимую страсть к хорошим ликёрам, а в кувшине, принесённом Олениной, был настоящий шартрез.
Николай Павлович повторил свою фразу о кофе, который он пил в Варне, и снова выжидательно посмотрел на обоих генералов. Генералы по-прежнему безмолвствовали.
«Ах, Боже мой, что за упрямые, беспонятливые люди! — опять пугаясь, подумала императрица. — Ну что им стоит поговорить немножечко об этой Варне?.. Недаром всё-таки военных издавна считают недалёкими...»
— C’etait un bel assaut, comme on dit[102], — спасая положение, сказал Виельгорский.
Императрица поблагодарила его взглядом.
Но Николая Павловича этот дилетантский отзыв об операции, успех которой он привык считать делом своих рук, неприятно задел и сразу же заставил вспомнить, что Виельгорский никогда не был военным или, вернее, служил когда-то без году неделю. Он скользнул холодным взглядом по выхоленным розовым щекам Виельгорского и молча в первый раз протянул руку к кувшину с ликёром. Виельгорский, как ни в чём не бывало, повернулся к Карамзиной и тем же тоном, каким только что говорил о «великолепном штурме» Варны, начал рассказывать что-то о театре.
— И здесь та же безрадостная картина, что и везде, — немного послушав, хмуро сказал Николай Павлович и поджал губы.
Виельгорский, завзятый театрал, думая, что Николай Павлович собирается ругать авторов и актёров, принялся горячо и уже искренне защищать их.
— Допустим, что всё это так, — нетерпеливо сказал Николай Павлович. — Но театр — это не только авторы и актёры, это ещё и публика...
— Вот именно, ваше величество: и публика, — подхватил довольный Виельгорский, не замечая, что перебивает Николая Павловича. — А наша публика — чуткий камертон изящного вкуса...
— Уж чего изящнее, — с мрачной иронией согласился Николай Павлович. — Взять хотя бы вчерашний случай в Александринке...
И он, приводя по памяти целые фразы из утреннего доклада обер-полицеймейстера Кокошкина, рассказал, что накануне вечером, когда Асенкова, игравшая в «Гусарской стоянке», вышла на сцену, по роли туго обтянутая мундиром и рейтузами, какой-то измайловский офицерик громко, на весь зал, бросил ей грубо непристойную реплику. Оскорблённая артистка в слезах убежала за кулисы.
— Ah, c’est affreux! Voili'a un ignoble coup de thearte![103] — растерянно произнёс Виельгорский, не замечая своего невольного каламбура.
— Прямая дорожка молодцу на Кавказ, — жёстко усмехаясь и имея в виду измайловского офицера, сказал Николай Павлович. — Не хочешь шить золотом, так бей молотом...
В наступившей тишине скованность и неловкость ощущались почти физически, и даже императрица, продолжая про себя сокрушаться неподатливой молчаливостью генералов, раза два подливала в свой кофе ликёр.
— Послушай, Плаутин, а по какому праву твои офицеры вмешиваются в мои отношения с иностранными государствами? — спросил вдруг Николай Павлович.
Тон у него был ровный и не выражал ничего, кроме простой заинтересованности. Однако притворство Николая Павловича было понятно всем, кроме Плаутина, который в это время, тихо и увлечённо сосредоточившись на своих ощущениях, мысленно сопоставлял качества ликёров, испробованных им в разных местах и в разные годы.
— Должно быть, по праву родства, ваше величество, — не очень охотно, но в тон Николаю Павловичу, как ему показалось, отвечал Плаутин. — Ведь Ломоносов у меня, если изволите помнить, — брат нашего посланника в Мюнхене, Вяземский — кузен секретаря посольства в Париже, Шувалов — пасынок неаполитанского посла... Да из моих мальчиков можно было бы сформировать целое Министерство иностранных дел!..
Повесть Лидии Обуховой «Лилит» (1966) — первое произведение писательницы в жанре фантастики — стала заметным явлением в советской фантастике 1960-х годов. В повести, содержащей явные отсылки к шумерскому эпосу, описан контакт инопланетных пришельцев с первобытными людьми Земли, увиденный глазами последних.
Романтическая повесть о влюбленных, о первых самостоятельных шагах девушки и юноши, о выборе жизненного пути молодой семьи. Герой повести, продолжая дело отца, решает стать пограничником. В повести показана красота и величие простых людей, живущих на окраине нашей страны, а также романтика пограничной службы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Четвертый выпуск Альманаха Научной Фантастики — тематический. Здесь представлены фантастические произведения писателей-нефантастов.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман В. Есенкова повествует о том периоде жизни Ф. М. Достоевского, когда писатель с молодой женой, скрываясь от кредиторов, был вынужден жить за границей (лето—осень 1867г.). Постоянная забота о деньгах не останавливает работу творческой мысли писателя.Читатели узнают, как создавался первый роман Достоевского «Бедные люди», станут свидетелями зарождения замысла романа «Идиот», увидят, как складывались отношения писателя с его великими современниками — Некрасовым, Белинским, Гончаровым, Тургеневым, Огарёвым.
Много ли в истории найдётся лиц, которым самим фактом происхождения предопределено место в кругу сильных мира сего? Но, наверное, ещё меньше тех, кто, следуя велению совести, обрёл в себе силы отказаться от самых искусительных соблазнов. Так распорядился своей судьбой один из благороднейших русских людей, граф, а в отечественной литературе талантливейший поэт и драматург — Алексей Константинович Толстой, жизни и творениям которого посвящён роман известного писателя-историка Ю. Когинова.
Роман О. Михайлова повествует об одном из родоначальников и реформаторов русской литературы. Жизнь талантливого поэта, истинного гражданина и смелого человека изобиловала острыми драматическими конфликтами. Храбрый гвардейский офицер, видный государственный деятель, Г.Р. Державин не страшился "истину царям с улыбкой говорить", а творчество его дало толчок к развитию современных жанров литературы, который трудно переоценить.
Удивительно тонкий и глубокий роман В. Рынкевича — об ироничном мастере сумрачной поры России, мастере тихих драм и трагедий человеческой жизни, мастере сцены и нового театра. Это роман о любви земной и возвышенной, о жизни и смерти, о судьбах героев литературных и героев реальных — словом, о великом писателе, имя которому Антон Павлович Чехов.