Лекарство от зла - [13]
Через две недели меня выпустят. Нам больше нечем помочь друг другу. Меня взяли на новую работу. В театр. Театр. Представление. Игра. Представление игр. Фантазии. Актерское мастерство. Мастерство убедительно лгать, так, чтобы тебе поверили. Ты платишь деньги, чтобы тебя обманывали, чтобы перед тобой разыграли чужую жизнь, чтобы вместо тебя страдали. Платишь деньги, чтобы убедиться, что все всегда заканчивается или плохо, или хорошо, чтобы убедиться, что существуют драмы и трагедии страшнее, чем твоя… В остальное время они лгут бесплатно. Тебе тоже приходится лгать. Тогда только один выход — больница, и ты остаешься там. Если ты остаешься там — становишься недосягаем. Я и другие — недосягаемо больны. Я настолько далека, что приобретаю животную способность чувствовать. Кошки распознают вампиров. Я распознаю зло. Мои волосы встают дыбом, челюсти сводит, желудок сжимается и тело становится каменным. Когда зло открывает рот, первое слово, которое оно произносит — БУДЕШЬ.
Когда я уеду отсюда, деревья уже покроются листвой, но это произойдет не потому, что я этого хочу. Просто земле уже надоела эта зима. Произойдет смена декораций, смена картин. Художник божественно однообразен. Не существует ничего более красивого, чем знакомая тебе природа. Она порождает ожидание. О-ЖИ-ДА-НИЕ. О! Даже мои мысли рождают знакомые ощущения. Появляются надежды. С надеждами так: пока их ждешь — жалуешься. Они не являются положительным чувством. Жалуюсь, сожалею — это значит, что надеюсь. Нет. Понятно, что без надежд куда спокойнее. Да и опять-таки, одни надежды…
Поселиться в панельном доме, в каком-нибудь вновь построенном гетто с немыслимым названием. Бегать как марафонец в поисках иностранного дерьма, растить еще одного неврастеника, сотворить ему его самомнение, копить целый год, чтобы на десять дней съездить на море. Экономить, собирать деньги, зарыть свою жизнь в мыслях о купюрах. Купить машину. Не спать ночами в страхе, что ее испортят или украдут. Как сосед, который каждое утро выходит с тонкой китайской кисточкой и закрашивает трещинки на своей новой «Ладе». Иметь все то же самое, что у соседей, ночами не спать от желаний. Чтобы ребенок закончил школу, пошел в армию, женился, воспитать внуков, после пенсии уехать в деревню, чтобы помогать молодым. И злиться. До глубины души ненавидеть все, что ты делаешь.
Так рождается зло, и с первым глотком воздуха начинает хотеть. Зло хочет всего. Всю твою ненависть и огорчения. Когда уходит одна беда, всегда появляется другая… Я не могу без конца находиться в больнице, ждать появления нового зла. Кустики расцвели желтым цветом. Так-то. Что нужно одному кустику? Он недосягаем для злобы. У человека — все не так… Убегаешь, а злость поджидает тебя на конечной остановке. Я не уверена, что, выйдя из больницы, не увижу поджидающего меня у ворот зла…
Хочешь, убежим в Банское?
Три недели совместной жизни с обидой, и я уже хочу сбежать из Банского. Зло мертвецки пьяно. Оно пьет, потому что преисполнено надеждами. Очень страшно, когда ты переполнен пустыми ожиданиями. Мои надежды лопнули и сбежали. И я — за ними. Опять бегу. Идет снег, он засыпает мои следы. Он спрячет и мой запах. Может быть, я выживу… Банское оказалось незнакомым местом. Пустая станция. Страшно. Очень страшно. Ни поезда, ни людей, ни служителя в окошке, ни облегчения. Ничего, кроме страха, темноты, холода, снега и ужаса.
Зло может проснуться, протрезветь, начать меня искать. Жертву проще всего найти на пустой станции. Я не вхожу в зал ожиданий. Ложусь между путями, пусть снег засыпет меня. Так я спрятана, даже машинист может не заметить меня. Мне не холодно. Сердце бьется со скоростью двести ударов в минуту и кровь ударяет мне в голову. Потею. Поезд приходит раньше рассвета, и я сажусь в спасительную темноту. Курю. Мои веки замерзли, губы — тоже. Люди мне что-то говорят, но я не понимаю их. Слова мне незнакомы. Я начинаю чувствовать. Приближается долгожданная конечная остановка. На перроне стоит зло. Уже ждет меня. Почему так происходит, что оно всегда ждет тебя на конечной остановке? Я не знаю. Обезумев, я бегу по коридорам, выходящие толкают меня, прячусь в туалетах… Знаю, что все напрасно. Оно найдет меня. Я бессильна. Смиряюсь и выхожу из поезда. Зло обнимает меня и плачет. Красиво. Просит прощения. Трогательно. Забирает меня назад в Банское тем же поездом. Я обречена…
Меня любят только водители, собаки и сумасшедшие. Человекозверь не отходит от меня. Он знает и благодарен мне за то, что я спасла его. Он поднимает ногу и писает на желтый кустик. В сущности, поднимает ногу и писает на себя. И ему, и кустику хорошо. Мне тоже неплохо. Жизнь — это прекрасное место. Весной не встретишь мертвую лису…
Одиннадцать голов
Я могу думать о нескольких вещах одновременно. Это как двойное изображение. Все люди видят много всего, но вряд ли хоть что-то производит на них впечатление. Дни клокочут от весны, а ночи журчат от желания пустить листву. Ночью червяки танцуют в лунном свете. Они выползают из рыхлой земли и вытягивают свои тела к небу. Разве это не примета? Из меня вытекают настроения, соки и мысли. Я спрашиваю. Никто больше не видел танцующих червей. Значит, снова я одна.
Германия, 1939 год. Тринадцатилетняя Магда опустошена: лучшую подругу Лотту отправили в концентрационный лагерь, навсегда разлучив с ней. И когда нацисты приходят к власти, Магда понимает: она не такая, как другие девушки в ее деревне. Она ненавидит фанатичные новые правила гитлерюгенда, поэтому тайно присоединяется к движению «Белая роза», чтобы бороться против деспотичного, пугающего мира вокруг. Но когда пилот английских ВВС приземляется в поле недалеко от дома Магды, она оказывается перед невозможным выбором: позаботиться о безопасности своей семьи или спасти незнакомца и изменить ситуацию на войне.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.