Лехнаволокские истории - [41]
Но сейчас спокойно и тихо. При такой тишине малейший звук слышно за версту даже таким подглуховатым, как она. Дышится легко и приятно.
Эх, с сожалением думает баба Настя, кончились для нее те славные деньки, когда она без одышки могла пройти и пять и десять километров.
Еще немного и вскоре на горизонте показалась широкая сплошная черная лента леса. Трасса вьется перед ней беспокойно, затем остро врезается в самое чрево и исчезает. Там, баба Настя знает, ее плотно обступят седые осины и вековечные сосны, нависнут над нею разлапистые ели и длинноветкие дубы, там она свернет незримой, только ей одной известной тропой среди густых кустарников и дойдет аж до малинника, затаенно млеющего в глубине чащи на радость ежу и белке, сороке да воробью.
Сама баба Настя наткнулась на него случайно. В прошлом году. Собирала грибы. Место неприметное, но малины тогда было там хоть пруд пруди. Набрала полное лукошко, и хотя еще не раз наведывалась в обильное урочище, никому о его местонахождении не рассказывала. Не из зависти, а просто «Как вам объяснить? Ну, сходишь с дороги и через лесочек идешь, идешь, пока не уткнешься…» — «А!» — отмахивались от нее тогда, понимая, что по таким ориентирам вряд ли и до первого дуба доберешься, не то, что до малинника.
Самые упорные, однако, не отставали от нее, напрашивались настойчиво: своди да своди, предвкушая богатую добычу. Но баба Настя отнекивалась: «Да как я тебя свожу? Вот буду идти, ступай со мной». Но так и не шла по уговору — всегда что-то мешало.
А вот когда свободна, ходить собирать кого, скликать, большого желания не было, шла сама и снова возвращалась с полными лукошками.
Дорогу находила всякий раз не задумываясь, по наитию. Поэтому и объяснить толком не могла — как объяснишь то, что сама едва уясняешь?
Вот и сейчас шла себе, шла, и как толкнуло что — повернуть надо здесь! Повернула. И правда, продвинулась шагов на десять — знакомая сосенка, у нее одной такой низковатый кореженный сук, какого ни у кого нет, — как его опишешь? Она даже не догадывается, на что он может походить: горб не горб, нос не нос, — что за хреновина?
А вот и малинник, Еще пышнее, чем в прошлом году, Ему тут раздолье: поляна обширная, света вдосталь, ветра совсем нет, от ягод так и рябит в глазах.
Баба Настя на радостях тут же набросилась на них. Высокие кусты — почти с бабы Насти рост — чуть ли не полностью скрыли ее. Рвать легко: поднимешь лапу листа — четыре, пять, а то и пригоршня ягод. Какие алые, какие красные, но немало и крупных, налитых, почти фиолетовых — в руках давятся, во рту тают.
Баба Настя — любительница сладкого — смакует с удовольствием, но и о любимых внучатах не забывает, понемногу лукошко наполняет.
Тут — шорох. Баба Настя застыла — ни жива, ни мертва. И как молнией поразило ее: да она ведь одна одинешенька тут, может быть, на весь лес. Хорошо, коли добрая душа, а если нечисть какая?
Замерла, не шелохнется.
Тут опять зашевелилось и, надо полагать, неподалеку, так как слышно явно, отчетливо.
И шорох не простой, а еще как будто причмокивание.
Баба Настя дыхнуть не смеет, не то, что голос подать. Кажется, тяжелый стук ее сердца по всей поляне раздается.
Закружилось тут в голове, завертелось, будто в вихре: «Уходить надо. Уйти немедленно!»
И попятилась, стараясь ступать тихо, мягко, чтобы не дай Бог не выдать себя, не выказать. Ступит два шага, закаменеет, прислушается: только сердце свое лихорадочное слышит. Уж и посмеяться над собой готова: неуж почудилось бабе старой, но страх не гнала — нельзя расслабляться.
«Дура, дура, — кольнет себя с досадой, — нет бы еще кого с собой прихватить, не так страшно было бы, лес же…» — и дальше двинется.
Но вот и конец поляны, кусты малины почти вышли, до леса рукой подать. Но что это? Теперь такой же шорох впереди!
Растерялась баба Настя совсем — куда идти? Струхнула, потянулась влево. Сначала медленно, потом быстрее, с трудом приглушая собственные шаги, и вдруг едва не налетела на… медведя.
«Боже мой! — упало все у бабы Насти. — Господь всемогущий!»
Побледнела как смерть. Чувствует — кровь в жилах стынет, леденеет.
Медведь тоже на нее уставился, не поймет: что за зверь такой диковинный в его малинник забрался — не боится ничего? Склонил набок лохматую голову, заурчал утробно. Но тихо, незлобно.
Баба Настя в свою очередь рот боится открыть.
Медведь снова заурчал. Миролюбиво будто.
Баба Настя осмелела, хотя глядела на него еще с опаской.
Вспомнилось, как в прошлом году в этом лесу пропала одна бабенка. Нашли весною. Полузагрызанную. Поняли — медведя работа: отгрыз немного, остальное припрятал, схоронил. Наткнулись случайно. Мелькнула под валежником синяя сумка, чуть в стороне обнаружилась вязаная шапочка, неподалеку — ботики, рука…
— Но ты же не такой, — собралась баба Настя с духом, — не такой, вижу…
Что ей говорить?
— Был бы другим, сразу накинулся, так ведь? А так вот сидишь, не двигаешься, не бросаешься.
Говорит, а сама думает: «Боже, дай силы, дай силы…»
— Я сразу поняла, как увидела тебя, — продолжала, так как чувствовала — нельзя молчать, да и при голосе вроде не так страшно. — Ты ведь не такой, как другие. А добрый, славный, хороший. Ты ведь не тронешь меня, правда?
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.