Легкомысленная соблазнительница - [42]

«Молодчина, Прайс! – ругал себя Картер. – И что тебя потянуло на откровения?»

Он поведал Джине то, о чем не рассказывал ни одной живой душе, и это просто ошеломляло. Но еще больше ошеломляла ее реакция, наконец-то снявшая с его плеч тяжелый груз вины за крах семейной жизни.

К счастью, этим утром священник был исполнен Святого Духа, и проповедь длилась почти час, что дало Картеру время успокоиться. Но, склонив голову, чтобы проговорить «Отче наш», он заметил, как Джина нервно теребит псалтырь. Картер положил ладонь на ее руки, но она напряглась и осторожно вытащила их.

Его охватила досада. Ну почему Джина была такой настороженной и пугливой? После службы он проводил ее в общий зал паствы, чтобы отведать отменных напитков и закусок, приготовленных служительницами церкви, и обменяться обычными учтивыми репликами с другими прихожанами. При этом Картер старательно игнорировал сердитый взгляд Джины, говоривший красноречивее любых слов: «Мне хотелось бы уйти прямо сейчас».

За время бесконечной службы стремление покрасоваться с Джиной в обществе сменилось испепеляющим желанием затащить ее в постель. Но Картер не собирался ему поддаваться. Джина значила для него больше, чем просто партнерша для ночи любви, и его уже тошнило от необходимости притворяться, будто их отношения сводятся исключительно к сексу и совместной работе.

Картер не хотел, чтобы Джина со всех ног мчалась обратно в Нью-Йорк. Он мечтал, чтобы она осталась в Саванне, дала им двоим возможность разобраться, к чему могут привести эти отношения. Да, он не был готов биться об заклад, что их ждет долгий совместный путь. Но если он что-то и вынес из ада своего брака, так это то, что нужно быть честным по поводу своих чувств, – и, черт побери, у него были чувства к Джине. И Картер знал, что у нее тоже были к нему чувства.

Он понятия не имел, почему Джина отказывалась признавать их, но собирался во что бы то ни стало это выяснить. Потому что Картер Прайс не был бы самим собой, если бы позволил ей и дальше не впускать его в свою жизнь.

Глава 14

– Мне снова нужно в душ. – Джина бросила сумочку на кровать и выдернула шпильки из волос. Смятение проползло по коже, покрывшейся липкой испариной. Смятение и нечто подозрительно смахивающее на страх.

По дороге домой они почти не разговаривали, но Джина чувствовала, как переживает Картер. Его обычно энергичная, элегантная манера вести машину сменилась отрывистыми, напряженными движениями, и Джина прилагала титанические усилия, чтобы держать в узде свой горячий нрав.

Она должна была уехать, прямо сегодня днем. И ей хотелось сделать это быстро, спокойно и по возможности безболезненно, чуть ли не впервые в жизни избежав бурных сцен.

Сбросив туфли, Джина направилась в ванную, но твердая рука схватила ее за плечо, резко разворачивая.

– Тебе не кажется, что пора перестать дуться? – мрачный снисходительный тон Картера вывел ее из себя. – Все вокруг были по-настоящему учтивы, как я и обещал. И ты им понравилась, как я и думал. Так что не понимаю, почему ты так взвинчена.

Джина выдернула у него руку:

– «Дуться»? И это ты называешь «дуться»? Я не дуюсь, я так зла, что хочется тебя шлепнуть, так что настоятельно советую тебе убрать от меня свои руки!

Синие глаза вспыхнули, приобретя опасный темный оттенок, и вместо того чтобы внять ее предупреждению, Картер схватил обе ее руки и притянул Джину к себе так близко, что они оказались нос к носу.

– Тебе хочется меня шлепнуть? Дорогуша, я сопротивляюсь желанию перекинуть тебя через коленку и как следует отшлепать с тех самых пор, как мы вошли в дом. Так что не искушай меня!

Последняя капля ее самообладания иссякла, и Джина стала отчаянно бороться, пытаясь вывернуться из его железных пальцев.

– Как ты смеешь прикидываться, что я одна не права? Ты заставил меня участвовать в этом фарсе, хотя прекрасно знал, что я этого не хотела! Это – не серьезные отношения. Это – мимолетный роман. Мы договорились об этом, а теперь ты пытаешься изменить правила игры без моего согласия. Я не твоя девушка и не хочу ею быть. – Ах, если бы только она сама могла поверить в это! – И я не подписывалась на допрос с пристрастием, который учинили мне леди из твоей церкви. Они явно считают, что я без ума от тебя и ты вот-вот сделаешь мне предложение. – Джину затрясло от гнева, стоило вспомнить изощренный допрос, которому ее подвергли за чаем со льдом и печеньем с пекановым маслом. – Так что, вероятно, будет лучше, если мы поставим точку в отношениях и я сейчас же уеду.

Пальцы Картера резко ослабли, а его потрясенный вид заставил Джину потерять дар речи. Она смахнула слезу, заструившуюся по щеке, ненавидя себя за эту предательски откровенную демонстрацию чувств.

– Черт, Джина! Да что с тобой такое?

– Ничего. – Она не могла допустить, чтобы Картер осознал, с какой легкостью способен причинить ей боль. – Со мной все в порядке. Я просто чувствую, что этот роман близится к концу. И мне нужно уехать.

– Перестань лгать мне и самой себе. – Настойчивая решимость его тона только усилила ее страх. – Наши отношения перестали быть несерьезным романом несколько дней назад – причем для нас обоих. Да и прежде, десять лет назад, нас связывал не только секс, ты и сама это понимаешь. И я очень хочу знать, почему ты, черт возьми, так боишься это признать.