Роско поцеловал ее в щеку:
— Уладил что?
— Я говорю об истории с Чарли…
На мгновение он напрягся, но потом взял себя в руки и улыбнулся:
— Так быстро нельзя все решить. Но ты не беспокойся, я над этим работаю.
— Как я могу не беспокоиться! Он такой слабый, такой уязвимый…
Она не смотрела ему в лицо, иначе бы заметила, как искривились его губы. Роско не был сентиментален. Он знал о безответственности Чарли, о его легкомысленном отношении ко всему, о его эгоизме. Слабый? Уязвимый? Да ничего подобного!
Но мать смотрела на своего младшего сына совсем другими глазами, и, чтобы не огорчать ее, Роско просто сказал:
— Я разберусь. Ты же знаешь, мне можно доверять.
— Но ты ведь заставишь их снять эти нелепые обвинения, правда? Ты заставишь этих людей признать, что он невиновен?
— Не так уж он невиновен. Он и сам говорил…
— Да Чарли просто не знал, что говорит! Он растерялся.
— Он уже не ребенок. Ему двадцать четыре.
— В душе он ребенок, и ему нужна твоя поддержка.
— Я делаю все возможное, мам, поверь. Так что не беспокойся и оставь это мне, хорошо?
— Я знаю, ты замечательный брат. Не представляю, что бы я делала без тебя…
— Да и незачем. Все в порядке.
— Ну, тогда идем к столу. Ужин готов.
Роско пошел к машине, чтобы забрать оттуда свои вещи. Открыв дверцу, он на мгновение замер.
— О черт! — На полу лежал большой белый конверт. — Должно быть, выпал у нее из сумки, а она и не заметила. Надо будет позвонить ей.
Он вытряхнул из конверта бумаги и начал их просматривать, надеясь найти телефон Пеппе. Телефона он так и не нашел, но зато успел понять, что бумаги важные. Она сказала, что собиралась вечером поработать, так что не исключено, что эти документы могли ей понадобиться.
Он вернулся к дому.
— Извини, мам, но с ужином придется подождать. Я вернусь через час.
Мать не успела ничего возразить.
— Джимми, ты обещал, что оставишь меня в покое. — Пеппе отступила назад, придерживая рукой халат. — Мы же решили, что все кончено.
— Нет, это ты решила, — возразил он. — Я никогда не говорил, что все кончено. Если бы ты только знала, как мне плохо без тебя! Но ведь ты это и так знаешь, верно? Я бы не сходил по тебе с ума, если бы ты ко мне ничего не чувствовала.
— Что-то я к тебе все же чувствую…
— Ну вот, я же знал!
— Я чувствую жалость и вину — за то, что позволила так далеко зайти этому… Но я этого не хотела, Джимми. Мне казалось, мы можем просто хорошо проводить время. Если бы я знала, что с твоей стороны все так серьезно, я бы остановила тебя раньше.
— Но ты этого не сделала. Разве это не доказывает, что и ты что-то чувствовала?
— Ну, может, иногда и чувствовала себя этакой доброй тетушкой.
Джимми был милым мальчиком и появился в ее жизни как раз вовремя, чтобы помочь ей избавиться от его предшественника. За это Пеппе была ему благодарна. Но скоро их отношения стали выходить из-под контроля. Джимми начал настаивать, чтобы они вместе проводили все свободное время. Ее отказы только подогревали его страсть. Он заговорил об уважении, а потом сделал Пеппе предложение. Ее категоричный отказ поверг его в отчаяние.
— Может, мы попробуем снова? — предложил он. — Ты скажешь, что тебя во мне раздражает, и я попробую исправиться.
Она понимала, что сейчас помочь ей могла только твердость.
— Когда ты так говоришь, меня уже это раздражает. Когда ты преследуешь меня, когда без конца звонишь и посылаешь цветы, когда забрасываешь меня дурацкими эсэмэсками, спрашивая, во что я сейчас одета… Ты очень милый мальчик, Джимми, но ты просто мне не подходишь. Извини, что заставила тебя думать иначе, я этого не хотела… А сейчас — уходи.
Что-то в его глазах заставило ее плотнее запахнуть халат. На место боли пришла решимость мужчины, который не желал больше принимать отказ.
— Пожалуйста, уходи! — повторила Пеппе, отступая назад.
— Без поцелуя не уйду. Уж в этом ты мне не можешь отказать.
— Ошибаешься. До свидания!
Пеппе попыталась закрыть дверь, но он опередил ее. Дыхание его было тяжелым, руки, сомкнувшиеся вокруг нее, сильными, — теперь она не была уверена, что сможет справиться с ним.
— Оставь меня, Джимми!
— Только тогда, когда я буду сам к этому готов.
— Ты слышал меня? Я сказала — отпусти! Перестань… Я серьезно. Джимми, нет!
Роско нашел место, где припарковать машину, и вошел в подъезд, собираясь найти фамилию Пеппе в списке жильцов.
— Могу ли я вам помочь? — спросил его вышедший из лифта мужчина.
— Я ищу квартиру мисс Дженсон.
— Уже второй. Маршируете здесь друг за другом, словно армейский полк. Но надо отдать ей должное — сразу двух за один вечер у нее не бывает.
— В самом деле? — осторожно спросил Роско.
— Да это же просто комедия! Приходят сюда с цветами и подарками, чуть не ползают перед ней на коленях, и все без толку! Только ей кто наскучит, она сразу же от него избавляется. Кое-кого я уже пытался предупредить, но разве они слушают! Возможно, хоть у вас побольше гордости.
— Возможно… Вы говорите, я уже второй?
— Ну да. Тот парень у нее совсем недавно, так что смотрите. Очень красивый молодой человек. Не думаю, что у вас есть шанс. Уж что-что, а выбирать она умеет.
Он вышел из подъезда, оставив Роско в раздумье. Все, что он сейчас услышал, скорее можно было считать хорошей новостью. Это делало Пеппе более подходящей для его планов. Все остальное не играло никакой роли. Он вошел в лифт и нажал на кнопку.
