Легкий привкус измены - [19]
Оказывается, не ради него. И не тому радовалась, что сможет беспрепятственно заняться стиркой. И не потому так легко приняла его признание в измене, что и не ждала от него верности. Просто он уже не был ей важен со всей своей верностью-неверностью, он уже не имел значения, был выведен за скобки возвращением мужа - ее идеального любовника, ее искусного трахальщика. И прощальный дар - несколько минут наслаждения - был отравленным даром, укусом ядовитых зубов, теперь след от раны, нанесенной ею, не заживет так быстро, как если бы она сразу обиделась и ушла, теперь он дольше будет мучиться и болеть ею, и мучение это начнется прямо сейчас - потому что уже сейчас он не может, не имеет права прикоснуться к этому длинному, стройному, смуглому телу, которое только что ласкал и мучил на смятой постели, частично тоже отраженной в зеркале, вмещающем их обоих.
Словно для того, чтобы убедиться в том, в чем и без того заранее уверен, он кладет руку ей на поясницу, на то место, где талия мучительным изгибом перетекает в бедро - и К. спокойным, но резким, не оставляющим иллюзий движением отстраняется: "Не надо!".
И он убирает руку - не сразу, выждав несколько драгоценных секунд, в течение которых ладонь навсегда впитывает в себя этот мучительный изгиб, - и даже сейчас, десятилетия спустя, вспоминая К., он может в точности так же изогнуть ладонь, как она изгибалась на ее пояснице. Было бы интересно, думает он, сравнить изгиб ладони с оригиналом - что вряд ли будет лестно для оригинала, ибо за четверть века его безжалостная любовница наверняка изрядно состарилась и располнела.
6
- Одевайся, - деловито приказывает К., заканчивая расчесывать волосы. Проводишь меня до автобуса.
Этими словами подводится черта под их отношениями. Прежде он не провожал ее - К. требовала строжайшей конспирации. Теперь конспирация не нужна: они виделись в последний раз, и даже если кто-то увидит их вместе - наплевать!
Однако проводить можно не до дома, как он хотел бы напоследок, но только до автобуса. Потому что там, на той остановке, где она выходит, ее будет ждать муж. Наверняка будет. Он настоящий мужчина, превосходный... нет, непревзойденный трахальщик и суровый мачо, у него не в обычае встречать жену на автобусной остановке, но сегодня он сделает исключение. Ведь сегодня только второй день, как он вернулся, их второй вечер, который они заранее решили провести вне дома, у друзей или в ресторане, а впереди ждет вторая ночь - еще более приятная, чем первая, потому что тогда он слишком горел от нетерпения и был чересчур тороплив, к тому же устал с дороги, сегодня же он чувствует себя посвежевшим и отдохнувшим и в такой боевой форме, что ему неловко стоять на автобусной остановке - кажется, что стоящие рядом люди видят, как у него все мгновенно делается на взводе, стоит только вообразить свою красавицу-жену. И вот она уже совсем скоро спорхнет с подножки автобуса прямо в его объятия - такая легкая, такая невесомая в летнем открытом платье, даже непонятно, чем там держится ее роскошная, при общей худобе, грудь, можно подумать, что под платьем на ней невидимый, но туго стянутый корсет, - и такая беспечная, что мужу и в голову не придет заподозрить существование только что отставленного любовника на том конце автобусного маршрута, ему не понять, что прыжок с автобусной подножки по сути - прыжок из одной постели в другую, в чем отставленный Алексей Михайлович мог бы усмотреть некоторое преимущество своего положения перед положением ни о чем не подозревающего мужа.
7
Однако вряд ли Алексей Михайлович может в чем-то видеть свое преимущество. Напротив, ему кажется, что все преимущества на стороне мужа. Сам бы он предпочел оказаться обманутым, но не подозревающим об обмане мужем, нежели брошенным любовником. Ему кажется, что он не просто предпочел бы - он уже хотел быть мужем К., уже подумывал о том, чтобы сделать ей предложение. Типичный ход мысли обманутого или брошенного мужчины, желание которого обладать женщиной стократ усиливается, когда обладание становится невозможным, и в ход пускаются ранее отсутствующие, но обнаруженные задним числом чувства и намерения.
Если бы только К. позволила, если бы она захотела еще немного поиграть на чувствах Алексея Михайловича, она дождалась бы от него и слез, и обещаний, и признаний в любви, что доставило бы ей дополнительное острое удовольствие, стоящее того, чтобы раз-другой переспать с уже отвергнутым любовником.
Но ей не нужны игры, не нужны признания. Она и не думает уже о нем, о рыцаре печального образа Алексее Михайловиче, который стоит рядом и не может поверить, что ее здесь уже нет, что она уже ушла из его жизни навсегда.
Навсегда, друг мой, именно навсегда. Такое бывает в жизни - и с тобой будет еще не раз. И ты это понимаешь, только не хочешь в этом признаться. Но разве покуда вы с К. шли от подъезда до автобусной остановки, ты не чувствовал, что идешь рядом не с прежней К., а с другой, совершенно чужой тебе женщиной? Конечно, чувствовал. Вовсе не так ты наивен и ненаблюдателен, как хочешь выглядеть. Да и трудно было не почувствовать, когда с ее стороны потягивало, дуло на тебя вселенским холодком... (Странный запах у вселенского холодка. Ждешь, что будет обдавать тебя неземной, космической свежестью, а попахивает не то тухлой рыбой, не то моргом...) А она, вычеркнув тебя из своей жизни, не считала нужным более вникать в твои чувства, и в то время как ты старался хранить скорбное молчание, она деловито и непринужденно болтала: о каких-то не то купленных, не то так и не купленных занавесках; о билетах на концерт заезжей знаменитости - три дня назад вы еще собирались пойти на концерт вместе, но теперь для тебя не было места в концертном зале, билеты были приобретены в расчете на вернувшегося мужа; о том, как они с подружкой ходили в субботу в сауну; о сломанном холодильнике и присмотренном в магазине новом кухонном гарнитуре...
Герой романа, бывший следователь прокуратуры Сергей Платонов, получил неожиданное предложение, от которого трудно отказаться: раскрыть за хорошие деньги тайну, связанную с одним из школьных друзей. В тайну посвящены пятеро, но один погиб при пожаре, другой — уехал в Австралию охотиться на крокодилов, третья — в сумасшедшем доме… И Платонов оставляет незаконченную диссертацию и вступает на скользкий и опасный путь: чтобы выведать тайну, ему придется шпионить, выслеживать, подкупать, соблазнять, может быть, даже убивать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.