Легионер. Век Траяна - [73]

— Эй, есть кто живой?! — крикнул Валенс. — Малыш! Кука! — Он указал рукой в сторону.

Там стена была ниже, и было нетрудно взобраться и заглянуть во двор — центурион опасался засады.

Малыш тут же подставил спину, Кука забрался наверх. Огляделся.

— Никого.

Центурион первым вошел во двор.

Знакомый вид, знакомый запах. Сколько раз в жизни он видел подобную картину — руины разоренных, взятых приступом городов и селений.

На белом выпавшем поутру снегу там и здесь безобразными отметинами лужи конской мочи и навоза. Поодаль в луже красного, что розовела, впитывая снег, лежало тело женщины, вернее, только нижняя половина тела с безобразно разведенными ногами. А верхняя, отсеченная фальксом одним молодецким ударом, валялась у входа в конюшню.

Ее отыскал Квинт. Юное мертвое лицо припорошило соломенной трухой, зато белые плечи оставались открытыми, храня многочисленные кровавые полукружия — следы воистину волчьих укусов. Соски ее попросту были вырваны зубами. Обычно женщин даки не убивали, красивых и молодых уводили к себе за реку. Но тут одуревшие после инициации парни не поделили красотку и в конце концов разорвали добычу, как полотнище дорогой пурпурной ткани.

Желудок скрутило мгновенно, Квинта вырвало.

— Погляжу, тебе, парень, не доводилось бывать в амфитеатре, — заметил Валенс.

Хозяин дома, теперь уже безголовый, валялся тут же, в конюшне, совершенно нагой. На окоченевшем теле остались следы клинков и зубов, а голова убитого исчезла.

— Там в доме еще трупы, — сказал Кука.

— Ты знал его? — спросил Приск у Валенса, указывая на обезглавленное тело.

Тот кивнул:

— Центурион вспомогательной когорты. Вышел в отставку два года назад.

* * *

Отрубленную голову хозяина усадьбы выловили из колодца. Из всех свободных и рабов уцелели только двое стариков-фракийцев, что жили в усадьбе. Они тут же принялись готовить тело убитого к погребению по фракийскому обычаю — убитый был ветераном вспомогательной когорты, но по крови свой, здешний.

Старики умастили маслами тело, а лицо накрыли деревянной маской. Вообще-то положена маска из металла: золотая — для знатного, бронзовая — для простого комата. Но металлической маски под рукой не было. У мертвых нет лица, говорят фракийцы, поэтому им надобно сделать новое. В маске для глаз чернели прорези, чтобы мертвый мог смотреть на живых. Приск подошел и долго стоял возле убитого ветерана в жалкой маске. Легионеру казалось, что убитый смотрит на него оттуда с ненавистью.

Почему не защитили? Раз вы здесь, то почему по-прежнему гуляет в этих землях лихая смерть? Где хваленый римский порядок, где торжество закона над варварским хаосом?

Слуги-фракийцы предложили зарыть в могилу с хозяином одного из убитых коней даков. Выбрали вороного жеребца предводителя, Валенс милостиво разрешил, хотя прежде планировал снять с туши шкуру. Отыскали для погребения кувшин вина — не для тризны, а в могилу хозяину. Из отнятой у даков добычи Валенс отдал для погребения золотой венок. Ведь больше всего на свете фракийцы любят золото, лихих скакунов да вино, что пенится, изливаясь из ритона.

Ритон тоже положили в могилу — даки не успели увезти награбленное.

Глава II Ожидание

Зима — весна 850 года от основания Рима[102]

Эск

Миновал почти месяц, но никаких изменений в жизни легиона не происходило. Нерва выплатил солдатам донативы, но все равно в легионах роптали. Говорят, в Седьмом Клавдиевом случился бунт, но его быстро подавили.

Адриан, что ни день, отправлял какого-нибудь человека с письмом — куда, неведомо, и довольно часто — уж раз в три дня точно — ему тоже кто-нибудь привозил послание.

Начались морозы, Данубий встал, и все ожидали массового нашествия даков, такого как при Домициане, когда погибли три когорты Пятого Македонского и пал в сражении сам наместник провинции Опий Сабин, а вся провинция была разграблена. Но было тихо. Видимо, Децебал тоже хотел выяснить, на что способен новый властелин Рима.

В казармах легионеры поставили жаровни, но это мало помогало в морозные дни, мезийские зимы нельзя было и отдаленно сравнивать с италийскими.

В канабе на остатки непропитых денег из донативы новобранцы купили меховые безрукавки, теплые штаны да одеяла, но все равно мерзли в своем пустом бараке.

* * *

В конце января Валенс велел новобранцам одеваться, брать с собой только оружие, кресала, фляги с винным уксусом и вином. Экипировавшись, «славная восьмерка» двинулась за центурионом строевым шагом. Повел он их сначала по дороге, четыре часа без роздыха, отмахали почти двадцать миль. Когда прозвучала команда «привал», все повалились без сил на снег.

— Квинт, Тиресий, заняться костром! — приказал центурион. — Остальные за мной.

Валенс шел по лесу к одной, ему только ведомой, цели, потом разделил отряд: Приска и Куку отправил вверх по ручью — кричать и бить палками по деревьям, остальных увел вниз по течению. Вскоре прозвучал тонкий пронзительный сигнал — для созыва легионеров центурионы пользовались свистульками — полым стержнем и вставленным внутрь металлическим шариком.

Приск и Кука помчались обратно.

На снегу лежала косуля, пронзенная двумя дротиками.

— Валенс первый сбил ее, когда она на нас выскочила, — сообщил Малыш. — Второй дротик метнул Молчун.