Легион смертников - [112]

— Стрелять по команде!

Солдаты стояли у катапульт, по одному у каждой, держа рычаги спуска. Центурион подождал, пока первые ряды нубийских всадников минуют место, где первая стрела вонзилась в землю. Катон сгорал от нетерпения, но центурион продолжал держать руку поднятой, подпуская врага ближе.

— Давай, не жди, — прошептал Катон.

— Пуск! — внезапно крикнул центурион, опуская руку.

Катапульты щелкнули почти одновременно, будто сломали пучок палок. Тридцать тяжелых стрел полетели в отряд всадников на верблюдах, состоявший из пяти или шести сотен воинов, насколько мог прикинуть Катон. Центурион правильно рассчитал время залпа. Ни одна стрела не пролетела мимо, и мощные железные наконечники пронзили песочно-желтые бока верблюдов и черные одеяния всадников. Животные, в которых попали стрелы, упали замертво, их тощие ноги мгновенно подогнулись, и те, кто ехал позади них, были вынуждены спешно сворачивать в сторону, врезаясь в своих товарищей и создавая толчею. Продвижение отряда замедлилось. Арабы объехали убитых и раненых, но римляне уже перезарядили катапульты. Поверх рядов римлян вылетел следующий залп стрел, снова поразив нубийцев, убив и ранив еще нескольких. Некоторые всадники испугались обстрела и начали отставать, надеясь, что этим спасут себя от излишнего внимания вражеских стрелков. Третий и четвертый залпы окончательно остановили всадников. Они толклись на месте в нерешительности, а римские стрелы продолжали падать на них. Пятый залп сломил их волю. Командир отряда развернул верблюда и двинулся в сторону фланга, махая рукой своим воинам, чтобы те следовали за ним.

Римляне радостно закричали, некоторые даже подбросили в воздух мечи и дротики. В масштабах предстоящей битвы нынешнее достижение было более чем скромным, понял Катон, но он прекрасно понимал солдат. Этот успех воодушевил их и ударил по боевому духу противника.

Хотя на сердце и стало теплее, Катон уже видел новую угрозу, более серьезную. Пыль на флангах вражеской армии сгустилась, и он увидел множество всадников на лошадях, рысью приближающихся к кавалерийским когортам, стоящим по флангам римской пехоты. Это будет первым настоящим испытанием нынешнего дня, понял командир. Если кавалеристы не сдержат нубийцев, те окружат легионеров и ауксилариев и ударят с тыла. Тогда Катона и его солдат порубят на куски. Тронув поводья, молодой военачальник дал знак штабным офицерам, чтобы они трогались следом, и поехал сзади строя к командиру сирийской кавалерийской когорты, стоящей на левом фланге.

Префект Герофил кивнул, приветствуя подъезжающего командира.

— Твоим людям скоро придется сражаться, — сказал Катон, показывая на темную линию наступающей вражеской кавалерии. Грохот копыт уже был слышен сквозь какофонию боевой музыки нубийцев. — Они готовы исполнить свой долг?

Это был риторический вопрос, но он давал префекту шанс высказаться от имени солдат.

— Мои парни будут стоять как скала, командир. Можете на нас положиться.

— Знаю. Если не возражаешь, сейчас буду командовать ими вместе с тобой и сам увижу их в бою.

— Пожалуйста, командир, — наклонив голову, ответил Герофил.

Оба офицера повернулись и поглядели на противника. Катон тщетно пытался оценить численность наступающих сквозь клубы пыли, летевшие впереди первых рядов.

— Их там, наверное, тысячи, — сказал один из декурионов Герофила.

— Тихо там! — отрезал префект.

Враги были уже в полумиле, и Катон услышал щелчки взводимых катапульт. Расчеты приготовились вести стрельбу по нубийской кавалерии. Некоторые из конников-ауксилариев, ошеломленные численностью противника, позволили лошадям уйти из строя. Герофил приложил ладони рупором ко рту.

— Держать строй, чтоб вас! — заревел он. — Декурионы! Записать имена всех, кто забыл, как управлять конем!

Топот копыт заполнил воздух, Катон почувствовал дрожание земли под своей лошадью. Услышал, как справа командующий лучниками офицер приказал солдатам приготовиться. Левый фланг римской армии на мгновение замер, готовясь к бою. Солнце наконец взошло из-за холмов, и его лучи залили поле боя, отражаясь от бесчисленных доспехов и клинков.

Внезапно наполненный теплом воздух пронзили темные тени стрел катапульт, а спустя мгновение до Катона донесся резкий стук их рычагов. Проследив за полетом первой стрелы, он увидел, как она попала во всадника, снеся его с лошади. Падали и другие всадники, некоторые — вместе с конями, но ряды нубийской кавалерии подминали их, несясь вперед. Стрелы катапульт ударяли в сплошную массу атакующей кавалерии, а потом к обстрелу присоединились лучники, выпуская стрелы высоко в небо, на максимальную дальность. Были убиты уже десятки нубийцев, но, казалось, это не уменьшило их числа и не замедлило атаки.

Катон обнажил меч, то же самое сделали остальные офицеры. Герофил вдел левую руку в щит, взял поводья и принялся кричать изо всех сил, чтобы его приказы были слышны сквозь оглушительный грохот копыт:

— Сомкнуть строй! Щиты вперед! Копья на изготовку, приготовиться отбивать атаку!

Мерцая в лучах солнца, наконечники копий кавалеристов опустились вперед, навстречу нубийцам. Кавалеристы-ауксиларии прижали щиты к телу, чтобы получше защититься. Лошади нервно переступали на месте, пока их не успокаивали добрым словом или нажимом ног. Вражеские всадники были уже в сотне шагов, и Катон мог разглядеть их во всех подробностях. Кони скакали во весь опор. Из-за скорости атаки и выбитых стрелами всадников строй нарушился. Катапульты и лучники продолжали стрелять на дальнюю дистанцию, чтобы не попасть по своим, и выбивали всадников в задних рядах нубийцев.