Легион Проклятых: Омнибус - [25]

С этими словами Гедеон покинул часовню реклюзиама и снова воцарилась тишина.

— Это ошибка, — произнес Керш, глядя на изображения Катафалка и примарха Дорна.

— Как сказал труп-капитан, ты должен совершенствовать свои политические навыки, — произнес Эзраки. — Магистр Ордена никогда не ошибается.

— Я — Кнут, — произнес Керш, словно не слыша апотекария. — Я был рожден воином. Я создан для убийства.

— Ты — убийца, да. Но и убийц нужно вести, и иногда их должны вести другие убийцы. Ты считаешь, что недостоин этой чести?

Вопрос повис в воздухе.

— Ты — первый Сдиратель, победивший на «Пире Мечей». Первый из нашего рода, завоевавший меч примарха. Продвижение — это просто награда за твои усилия на «Пире». Плюс ко всему ты прошел все ступени, предшествующие этой должности. Ты был плетью отделения.

— Сначала в восьмой, второе отделение. Затем, как Тиберий, в первой.

— Тогда я не вижу в решении магистра никакой ошибки.

— «Пир» — это лишь крупица в восстановлении чести Ордена. Я проклят. Орден потерял стяг и разделяет это проклятие. Я должен взять на себя всю ответственность за потерю стяга и последствия этого поступка. Я был идиотом, думая, что магистр встретит меня с распростертыми объятиями с или без «Меча Дорна». Он не может доверять мне. Повышение — лишь подтверждение этому. Возможность держать меня на расстоянии. Как и отправка на «Пир мечей».

— Из того, что я знаю о магистре, это сильно навряд ли.

— Ты сражался рядом с ним всю свою жизнь, Эзраки? — парировал Керш. — Был его клинком, проливал кровь вместо него или был рядом, когда его жизнь балансировала на грани жизни и смерти?

— Нет, — признал апотекарий.

— Тогда не говори мне о своих наблюдениях со стороны. Я знаю Кезию Ишабольда. Он честный и справедливый магистр, лучший из нас. Он больше чем человек, но в то же время ничто человеческое ему не чуждо. Он умирает. Медленно, в агонии, потому что убийца смог пробить его защиту, не встретив сопротивления с моей стороны. Я — Кнут!

— Ты также и человек, — напомнил ему апотекарий. — Можешь думать об этом повышении как о наказании, но я вижу, как твое человеческое чувство вины пожирает тебя, труп-капитан. Ты достаточно наказываешь себя сам. Ты видишь во Тьме проклятье, но, возможно, такова воля примарха. Как и Ишабольд, ты также разделил горечь утраты в этой резне на Игнис Прайм. Вы оба чувствуете боль, но у обоих свой путь. «Пир Мечей». Командование ротой.

— Командование? — усмехнулся Керш. — Ты действительно думаешь, что я могу быть командиром? Я — правая рука моего брата и его клинок, а не голос в воксе, раздающий команды. Я не стратег или тактик. Я лучший воин своего Ордена, когда я скрещиваю мечи, я не знаю, каков будет мой следующий шаг, в отличие от сотни других достойных. И почему именно пятая?

— В этом и заключается ирония, — признал Эзраки. — Ты думаешь, ты видел истинное неуважение со стороны твоих братьев на «Пире»? Ты ошибаешься. Когда ты встретишься со своей ротой, ты почувствуешь настоящую ненависть.

— Такую же, как от магистра Ишабольда?

— Возможно. А возможно, магистр хочет, чтобы ты учился, и это будет весьма ценный урок. Ты правильно сказал, мы — отчаянные воины. Мы превозмогаем, и в твоем случае ты должен превозмочь эту ответственность и все, что с ней связано.

— Это твой совет, апотекарий?

Эзраки усмехнулся в ответ.

— Я буду давать тебе советы там, где смогу. Быть труп-капитаном — не значить иметь ответы на все вопросы. Ты будешь вести своих братьев за собой, и это самый простой ответ.

— Я — худший выбор.

— Но, все же, выбран именно ты. Это — бремя командования, и оно обязывает тебя.

Кнут кивнул.

— А теперь, труп-капитан, если позволишь, мне нужно перевести персонал и оборудование на «Ангелику Мортис».

Керш кивнул и апотекарий направился к выходу, оставив его в одиночестве. Сдиратель подошел к алтарю, не отводя глаз от Катафалка и дорна. Он положил шлем и планшет с приказами от магистра Ишабольда перед «Мечом Дорна» и преклонил колено перед фресками. Он думал о процессах во время Второго основания. Чувство вины Дорна и последствия введения Кодекса Астартес, разделение легиона на автономные Ордена. Керш перевел взгляд на Деметрия Катафалка, стоявшего рядом с примархом. Капитан, который проливал кровь со своими людьми на стенах Императорского Дворца, при ужасной осаде Магистра Войны. Держался до последнего. Встав между врагом и своим Императором. Заставив предателей платить кровью за каждый шаг. Деметрий Катафалк, первый Сдиратель. Первый магистр Ордена. Кнут опустил перчатку на рукоять гладиуса. Оружие, которое он получил, пополнив ряды Адептус Астартес много лет назад.

— Был ли ты готов? — Обратился Керш к Катафалку.

Четыре человека преклонили колено перед троном кардинала.

— Вы думаете это мудро, так обращаться к Адептус Астартес.

— Как часто мы обращались к космическим десантникам? — понтифик Назимир обратился к брату экклезиархии.

Во взгляде присутствовавших горел огонь неиссякаемой веры, но в то время как кардинал пускал слюни на свое облачение, его приспешники все еще владели искусством коварства.

— Ни одного, — признал соборник Клеменц-Крайцек.