Легион - [7]

Они с Сонекой сидели под вечернем солнцем и играли.

С пригорка к ним подбежал кто-то из Клоунов. Лицо солдата покраснело от слишком долгого нахождения на солнце.

Он отдал честь офицерам.

— Сэр!

— Привет, Джед, — произнес Шибан. — Что там у тебя?

Джед протянул треснутую диоритовую голову размером с грейпфрут. Сонека скучал по грейпфрутам. Они с Шибаном переглянулись.

— Положи туда, — сказал Димитер.

Клоун прошел по горячему песку под навес и положил голову на землю, рядом с остальными. Все они лежали в одну линию, с одного края самые маленькие, размером с семечко, с другого — примерно с кулак. Та, которую притащил Джед, явно была самой большой. Тот гордо уселся рядом с находкой.

— Очко Клоунам, — улыбнулся Шибан.

Сонека кивнул.

— Налей себе, Джед, — крикнул Димитер, и солдат помчался исполнять приказ.

Шибан достал золотистую коробочку и вытянул из нее папиросу лхо.

— Лхо, конечно, отличное, но я скучаю по войне.

Шибана трудно было назвать красивым. Длинные брови, длинные губы, нос кнопкой, высокий загорелый лоб. Прямые светлые волосы каскадом падали на плечи. Шишковидные опухоли на его шее и груди невольно притягивали взгляд. Некоторые были обработаны, другие, по мнению медиков, должны были заживать самостоятельно. Из-за раздутой шеи Димитер был похож на человека с острым воспалением щитовидной железы.

Шибан рассказывал Сонеке, что атаковал отряд нуртийцев, занятых минированием. Когда перестрелка окончилась не в их пользу, нуртийцы подорвали заряды, убив себя и тяжело ранив Димитера и его людей. Некоторых посекло не осколками бомб, а костями противника.

— Я слышал, сейчас идет сражение за Мон-Ло, — сказал Пето.

— Я тоже это слышал.

К ним подбежал еще один солдат, Ольмед из роты Танцоров, и протянул диоритовую голову.

— Положи, — произнес Пето.

Его голова оказалась больше всех, возможно, за исключением только что принесенной Джедом.

— Внимание, рефери! — объявил Шибан.

Из палатки выглянул работник Муниторума. Гетманы вызывали его на улицу весь день.

— Вы снова за свое? — устало спросил он.

— Мой дорогой друг, мы очень ценим вашу беспристрастность! — сказал Шибан, указав на ряд диоритовых голов.

Помощник вышел на солнце и принялся измерять головы. Ольмед стоял рядом, тяжело дыша.

Вскоре работник Муниторума выпрямился.

— Ну давай же, не тяни! — поторопил его Сонека.

— Та, которую притащил Ольмед, на восемь микронов меньше самой крупной. — Послышался вздох. — Но она на два микрона больше той, что лежит за ней.

Ольмед радостно взмахнул кулаком и принялся танцевать. Сонека усмехнулся.

— Очко Танцорам. Ольмед, принимай поздравления.

Ольмед переложил найденную им диоритовую голову в начало линии, а ту, что принес Джед, зашвырнул вдаль, где она смешалась с миллионами таких же.

— Выпей с нами, — предложил ему Пето. Потом он взглянул на Димитера. — Когда закат? Через восемьдесят минут?

— Я успею отыграться, — твердо ответил Шибан.

— Думаю, — раздался голос, — вы слишком много бездельничаете.

Сонека вскочил со своего места и обернулся. Ему улыбался Гуртадо Бронци.

— Ах ты, старый ублюдок! — закричал Пето, обнимая давнего друга. — Какого черта ты здесь делаешь?

— Вопрос двадцати крон и любопытства, — усмехнулся Бронци.

— Это Дими Шибан, — представил своего компаньона Сонека.

— Мы знакомы. — Гуртадо похлопал но спине гетмана Клоунов. — Зантиум, да?

— Я тоже тебя припоминаю, — улыбнулся в ответ Шибан. — Как дела, толстяк?

— Неплохо.

— Вина? — предложил Сонека.

— Давай, — согласился Бронци.

Его доспехи были покрыты толстым слоем пыли. Гуртадо немного ослабил ремни и присел рядом.

— Ну, во что играем? Есть правила?

— Есть, — прозвучал ответ Шибана.

— Играете на деньги?

— На деньги и вино.

Сонека протянул стакан старому другу.

— Есть две команды, — начал объяснять Димитер. — Клоуны и Танцоры, по пять человек от каждой, Они ищут и приносят сюда головы, которые выкладываются в линию, по размеру. Нашедший получает стакан вина за каждую. Что-то вроде стимула. Игра заканчивается на закате. Побеждает команда, нашедшая самые крупные головы.

— Так отчего бы не заставить ребят прикатить вон те огромные валуны? — Гуртадо указал на глыбы, лежащие метрах в ста от того места, где они сидели. — Победа обеспечена.

— Здесь есть одна тонкость.

— Правда? — Бронци улыбнулся, потягивая вино.

Шибан кивнул.

— Если команда приносит голову, которая меньше, чем самая крупная, но больше, чем остальные, самая большая выбрасывается.

Лицо Бронци осветила широкая улыбка.

— Действительно, дело тонкое. И кто выигрывает?

— Я, — гордо произнес Сонека.

Бронци достал кошелек.

— Четыре кроны на Шибана. До заката успеем.

Сонека в тот день выиграл в последние минуты перед закатом, когда Лон принес голову, удалившую из игры самую большую, найденную Клоунами. Он поднял ее и зашвырнул обратно в поле. Бронци потерял свои четыре кроны, а Шибан, согласно правилам, купил вино на обе команды.

— И все же, что ты здесь делаешь? — спросил Сонека.

— Дай-ка на твою руку посмотрю, — проигнорировал вопрос Бронци, разглядывая рану Пето. — Заживает понемногу, да?

— Гуртадо, я задал тебе вопрос.

— Отпуск, — произнес Бронци, откидываясь назад. С наступлением темноты воздух резко похолодел, и все трое придвинулись поближе к лампам и торфяным обогревателям. — Пятидневный отпуск, полученный от Хонен лично. Хотел тебя проведать.