Легенды ночных стражей 5: Обман - [29]

Глава XIX Запах хагсмира

До самого утра Бубо работал в своей кузнице, заряжая уголь. Теперь он отложил клещи и задумчиво смотрел на занимающийся рассвет. Ему всегда казалось, что первый свет похож на холодный уголь, встающий над горизонтом. Вскоре солнце раскалит его добела, и тогда наступит настоящее утро. Для Бубо все на свете было похоже на угли, золу и пламя. Это были главные инструменты его жизни, ими он измерял весь окружающий мир. Но когда Отулисса рассказала Бубо о клочках обгорелой бумаги и книгах, которые они с Фриттой унесли с острова, чтобы спасти от сожжения, старый кузнец был потрясен. Никогда раньше он не думал о том, что огонь может пожирать бумагу и пергамент. Железо, металлы — вот для чего нужен добрый кузнечный огонек! Пламя горна раскаляет их докрасна, размягчает, позволяя молоту ковать их, создавая нечто новое, до сих пор не существовавшее в мире. Но сжигать бумагу? Какой в этом смысл? Она же только испортится, вот и все. Металлы — серебро, железо, золото и прочие благородные материалы — были достойными противниками кузнечного молота, они покорно вспархивали на насест наковальни, готовясь принять удары. Но у бумаги и пергамента было совсем другое достоинство. Они были чистым материалом, готовым с той же покорностью принимать росчерки птичьего пера, обмакнутого в чернила, или кисти, набравшей капельку краски на кончик. При чем тут огонь? Нет, сжигать книги было неправильно. Бубо так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил приближающегося цоканья когтей по камням снаружи.

— Бубо?

Кузнец обернулся. «Корин? Быстро же ты объявился!»

— Корин! Что привело тебя ко мне?

Значит, Пелли была права. Как хорошо, что он успел зарядить поддельный уголь!

— Бубо, пришло время забрать у тебя уголь. Я — король. Уголь принадлежит мне. — Корин говорил очень сбивчиво, громоздя один довод на другой. Бубо решил, что будет неправильно отдать ему уголь без колебаний. Это могло вызвать подозрения, так что лучше для виду немного поупираться.

— Ты обсудил это со стаей?

— Стаи нет на острове, и ты об этом знаешь, — с некоторой резкостью ответил Корин.

— Ну… это… Может, подождать чуток, пока они вернутся? Обсудили бы все, честь по чести, а потом и решили?

— Нет, я не вижу никакого смысла в ожидании, — покачал головой Корин. Бубо показалось, будто черные глаза короля утратили живой блеск, став совершенно тусклыми. Можно было подумать, что король подвергся лунному ослеплению!

— Ох, даже не знаю, Корин.

— Я — твой король. Тебе не нужно ничего знать, это сделаю за тебя я.

Эти слова, произнесенные тусклым, холодным голосом, напугали Бубо даже сильнее, чем требование отдать уголь.

— Ладно, — вздохнул он. — Как скажешь.

Корин ничего не ответил. Достав ларчик в форме слезы, Бубо взял в когти клещи и, подойдя к угольной яме, сделал вид, будто роется в ней, а затем вытащил поддельный уголь. Стараясь не смотреть на Корина, Бубо молча взмолился Глауксу. Честно признаться, Бубо не умел молиться. Даже обращаясь к Глауксу, он с трудом удерживался от своих обычных грубых словечек. Его молитвы больше напоминали удары молота по наковальне, чем смиренную просьбу. «Енотий помет! Дай мне провернуть это дело, Глаукс! — просил кузнец. — Страшно подумать, какой поднимется скандал, если он распознает эту фальшивку!» Затем он поспешно бросил уголь в ларец, не давая Корину возможности как следует рассмотреть свое сокровище. Больше всего Бубо тревожил зеленый отсвет, отсутствовавший в поддельном угле.

— Ну вот, — буркнул он, вручая ларец Корину. Король взял его, избегая смотреть Бубо в глаза.

— Не тревожься, Бубо. Я теперь очень изменился. Старый кузнец едва удержался, чтобы не брякнуть: «А то я не вижу!» Однако он заставил себя крепко сжать клюв. Корин уже выходил из кузницы, когда Бубо резко окликнул его:

— Корин!

На этот раз Корин все-таки посмотрел на него, и Бубо заглянул ему прямо в лицо своими горящими золотыми глазами.

— Ты уж правильно распорядись этим угольком, Корин. Не ошибись.

Внезапно лицо Корина исказилось, и он слегка пошатнулся.

— Не беспокойся, — хрипло выдавил он и, собрав все силы, повторил еще раз: — Не беспокойся.

— Поверьте, мне ужасно неудобно, что наше знакомство происходит при таких ужасных обстоятельствах. Ведь я столько слышала о вас, Бесс! — смущенно говорила Пелли, присев на краешек пюпитра для словаря в библиотечном зале Дворца туманов. — И конечно, я давно мечтала своими глазами увидеть это место! — добавила она, крутя головой во все стороны. На деревянном пюпитре лежал самый огромный словарь, который ей когда-либо доводилось видеть. В нем было не меньше тысячи страниц, а слов, наверное, целый миллион!

— Ах, не стоит извиняться! Насколько я могу судить, ситуация сложилась поистине угрожающая. И вы совершенно правильно поступили, перенеся уголь сюда. Не тревожьтесь, я знаю надежный тайник, где можно спрятать уголь. Но заранее прошу меня извинить — я предпочитаю хранить это место в секрете. Не хочу подвергать вас лишней опасности.

— Да, конечно. Чем меньше сов будут знать об этом, тем лучше, — горячо закивала Пелли. — Но скажите, вам известно что-нибудь о деятельности этой голубой совы на материке?