Легенды и мифы Древнего Востока - [15]

— Назад! — раздраженно гаркнул он северному ветру, уже рванувшемуся выполнять поручение. — Кто здесь командует — эта соплячка или я? Я считаю, что Око надо отдать Сету! У младенца Гора еще не сбрит локон юности, где уж ему управлять Египтом, кха-кха! К тому же он — незаконный сын Осириса, потому что родился уже после его смерти…

Возмущенный гомон Девятки не дал ему договорить. Боги галдели до тех пор, пока утомленный Ра не предложил послать за всеми уважаемым богом плодородия Ба-небджетом, живущим на острове Сетит, чтобы вынести дело на его третейский суд.

Банебджет явился на зов Эннеады, но при виде свирепых лиц Сета и Гора, уже приготовившихся к новой драке, не захотел встать между противниками и получить удар в оба уха. Вместо себя на роль третейского судьи он выдвинул кандидатуру богини Нейт[16], и Тот, со всеобщего согласия, отправил послание в Элефантин, запрашивая мнение воинственной богини по этому трудному вопросу.

Ответ Нейт последовал быстро: «Трон Осириса должен получить Гор! А Сет может в утешение взять в жены парочку дочерей Ра, раз от бедняги сбежала его жена Нефтида».

— Слава премудрой Нейт! — в один голос воскликнула Девятка, когда Тот огласил это письмо.

Возможно, на том бы и закончился многолетний раздор Сета и Гора, если бы не стариковское упрямство Ра.

— Никогда Гор не получит трон Осириса! — прокашлял Ра. — Разве под силу царствовать тому, кому еще не исполнилось двух сотен лет?

Девятка разразилась негодующими криками, но это лишь еще сильнее разозлило старика. Бог Солнца заявил, что раз с его мнением здесь не считаются, он вообще не желает разговаривать ни с кем из Девятки! С этими словами Ра демонстративно улегся на землю, повернувшись к Эннеаде спиной.

Так старик пролежал много дней, несмотря на радикулит, полученный во время странствования на Ладьях; только к исходу месяца веселая Хатхор сумела развеселить отца песней и плясками и уговорить его сменить гнев на милость. Держась за поясницу, Ра снова занял место в судейском кресле, однако после этого разбирательство не пошло быстрее.

Мало того — вслед за Гором и Сетом перессорились все остальные боги: теперь потолок Великого зала так и дрожал от брани, взаимных попреков и оскорблений. Сет во всеуслышанье шантажировал судей, крича, что он никогда больше не поплывет ни на небесной, ни на подземной Ладьях, если трон не будет отдан ему.

— Посмотрим, как без меня вы справитесь со змеем Апопом! — встряхивая огненно-рыжей гривой, орал шантажист.

— Нет-нет, только не это! — охнул Ра, вспомнив, что лишь в присутствии Сета плаванье проходило более-менее гладко. — Конечно, трон Осириса должен принадлежать тебе, ведь ты такой могучий и опытный воин!

— Опытный интриган! — крикнул Шу.

— Узурпатор! — поддержал его Геб.

— Потрошитель! — добавил Тот.

И страсти забушевали с новой силой. Не на шутку разошедшиеся боги во всеуслышанье поливали друг друга нецензурной бранью; от одного особенно крепкого словца, вырвавшегося у Ра, даже невозмутимый секретарь суда выронил из рук камышовое перо.

— И это говорит тот, кто обещал сделать моего сына владыкой Обеих Земель! — всплеснула руками Исида.

Ра, вспомнив свое давнишнее обещание, почесал за ухом и сконфуженно потупился. Н-да, кажется, он и в самом деле еще до рождения Гора сулил ему что-то подобное…

Сет сразу уловил колебания старика и понял, что его царский сан висит на волоске.

— Как Исида смеет попрекать тебя, о владыка?! — громогласно вопросил он. — Пусть ее выведут отсюда, прежде чем разбирательство будет продолжено! — и, видя, что Ра продолжает колебаться, Сет поспешно добавил: — Если Исида останется здесь, ноги моей не будет на палубе твоих Ладей! Или я — или она!

И как Исида ни протестовала, ее выдворили из зала суда — после чего Эннеада решила перенести заседание на священный остров посреди Нила, куда мать Гора уже не сможет добраться.

Продолжение тяжбы Хитрость Исиды

Итак, боги переправились на островок посреди Нила, строго-настрого приказав перевозчику, богу Анти, не доставлять на остров никаких женщин.

Но Исида, приняв облик древней старухи, соблазнила жадного Анти золотым кольцом и все-таки уговорила переправить ее на остров.

В это время боги как раз прервали судебное заседание и пировали в пальмовой роще. Воспользовавшись тем, что Сет, покинув компанию, удалился в кусты, Исида приняла облик прекраснейшей из женщин и как бы невзначай попалась злодею на глаза. Она была так прекрасна, что Сет сразу воспылал к ней страстью, даже не задавшись вопросом, откуда эта красотка могла взяться на безлюдном священном островке.

— Уединись со мною, красавица! — потребовал Сет. — Мое сердце горит от любви к тебе!

— А мое сердце полно печали, — грустно отвечала Исида. — Я была женой пастуха и родила ему сына, но когда мой муж умер, чужеземец отнял у сына стада и прогнал его вон, угрожая побоями. Муж мой мертв, и некому заступиться за меня и за моего мальчика!

— Я заступлюсь за вас! — пообещал Сет, ударив себя кулаком в грудь. — Где это видано, чтобы добро отдавали чужеземцу, если у хозяина добра есть наследник? Скот[17] должен принадлежать твоему сыну, красавица, несомненно!