Легенды и были арабского востока - [35]

Распахнув синюю дверь пиццарии, мы вышли под узкую полоску звездного неба, видневшегося сквозь расщелину между крышами двух домов.

В СТРАНЕ НЕФТИ

Ливийское королевство

В ноябре 1968 года из Туниса мы проследовали в Ливию. Путь этот мы проделали по воздуху.

Самолету «Каравелла» ливийской авиакомпании для перелета из столицы Туниса в ливийскую столицу Триполи требуется час десять минут. Удобно, конечно, однако поездка на автобусе со всеми ее неудобствами намного интересней для путешественника. Дорожные надписи, бытовые сценки на автострадах чужой страны дают внимательному наблюдателю пищу для размышлений и сопоставлений. У нас же первое знакомство с ливийцами произошло в воздухе.

Расстояние между Тунисом и Триполи чуть меньше пути от Москвы до Ленинграда. Но за короткое время полета советские люди успели завоевать сердца новых знакомых — членов экипажа самолета и пассажиров-ливийцев. Мы разговорились с молодым человеком лет двадцати пяти, который, как оказалось, летел домой из Туниса, где проводил свой выходной день. Мухаммед работает бухгалтером в одной из иностранных компаний. Учился в Оксфорде, говорит на четырех иностранных языках. Он рассказал нам о своем интересе к Советскому Союзу, к марксизму. Во время учебы в Англии этот интерес побудил его взяться за марксистскую литературу, в частности за «Капитал», который он читал на немецком языке. Мухаммед чистосердечно признался, что «Капитал» дался ему с большим трудом.

В королевской Ливии была запрещена не только марксистская литература, но и всякая политическая деятельность. Имевшиеся здесь политические партии находились на нелегальном положении. Организация «Свободные офицеры», под руководством которой была свергнута Монархий, Осуществляла свою деятельность в глубоком подполье.

Подлетаем к Триполи. Молодые стюардессы-ливийки по-своему выражают нам свое дружеское расположение: и благодарность за сувениры из Москвы они высыпают нам всю вкусную карамель со своих подносов.

Вот и Ливия, известная строгим паспортным и таможенным контролем, суровыми таможенными чиновниками. Однако и они не могут сдержать улыбки удивления, когда один за другим пять членов делегации советских арабистов подают им таможенные бланки, заполненные по-арабски, и по-арабски же отвечают на вопросы. И на протяжении поездки по стране наш арабский язык не раз служил основанием для недоуменного (вызывавшего уже нашу улыбку) вопроса: «Что, в Москве говорят по-арабски?»

В огромном автобусе авиакомпании, вместившем всех пассажиров самолета, мы направляемся из аэропорта в город. После часа езды — остановка в центре столицы. Поблизости не видно никакой гостиницы. Оказывается, что огромный автобус просто не может развернуться ни в одной из улочек, ведущих к нашей гостинице «Националь». Поэтому дальше мы следуем пешком, а наши чемоданы — в микроавтобусе.

Выйдя из автобуса и вдохнув воздух древней финикийской Оэи — современного Триполи, мы окончательно убеждаемся, что прибыли в страну нефти. Каждому вновь прибывающему в Ливию хочется так или иначе познакомиться с источником богатства страны, взглянуть на «истоки бума», о котором столько пишут и говорят. К сожалению, в 1968 году нам не удалось побывать ни на нефтепромыслах, ни в районах освоения новых месторождений, ни в нефтяных портах. Иностранные компании, бывшие тогда фактически государствами в ливийском монархическом государстве, не пускали советских людей в свои владения. Какая-то неведомая рука не только не пустила нас на нефтепромыслы, но и неуклонно старалась оградить от контактов с простыми ливийцами, с молодежью и студентами. Поэтому и о буме в экономике Ливии нам пришлось судить лишь по косвенным штрихам.

На 250 тысяч жителей Триполи в 1968 году приходилось 100 тысяч автомашин самых различных марок. Примечательно, однако, что по узким улочкам старого города, где автомобиль не может проехать, бензин и керосин для мелких мастерских развозятся мулами в бочках на специальных повозках.

Однажды возле здания школы мы обратили внимание на учеников и учениц с галстуками разного цвета. На некоторых были и красные галстуки. Наше недоумение рассеялось объяснением, что цвет галстука определяет всего-навсего класс. Причем у девочек цвет галстука совпадает с цветом ленточек в косичках — дополнительное отличие.

На улицах ливийских городов и особенно за их пределами можно встретить (правда, нечасто) мужчин с полностью закрытыми лицами. На прохожих они смотрят через узкую щелку в синей или белой ткани, намотанной на лицо, голову и шею. В арабских странах ни у кого не вызовет удивления закутанная с головы до пят женщина, но мужчины… Эти мужчины — туареги, представители одного из многих национальных меньшинств Ливии, основное население которой (до 90 %) составляют арабы. Считается, что туареги — потомки либо древнего населения теперешней территории Феццана, либо народа, бежавшего с побережья Средиземного моря на юг от римского или арабского нашествия. Внешне они выглядят очень эффектно: пропорционально сложенные, высокого роста, гибкие. Среди туарегов много грамотных, обученных читать и писать по туарегскому алфавиту, называемому «тифинаг». Примечательно, однако, что грамотой владеют в основном туарегские женщины и очень редко — мужчины. Женщины же передают из поколения в поколение устные легенды и были своего народа, слагают стихи. Это обстоятельство наводит многих исследователей на мысль, что общество туарегов переживает эпоху матриархата. На то же указывает и брачный обычай туарегов: у них невесты выбирают себе женихов (на своеобразных ярмарках), а не наоборот. Более того, мужчины не возражают, если женщины кроме мужей имеют любовников.