Легенда о Граале - [26]

Легенды о Граале также принадлежат к периоду этого сизигийного прилива духа, они тоже являются выражением этого духовного пробуждения. История Парсифаля также выражает стремление получить более четкое представление о христианской доктрине и её ритуалах, обрядах и таинствах, в которых преданно участвовали и которые вызвали самые глубокие впечатления даже без понимания их сути. Понятное дело, что мощи, в которых содержится кровь Христа, должны были обладать огромной нуминозностью, и что копье, заставившее течь кровь Спасителя, должно также иметь почти божественный смысл. Тот же мотив, когда кровь была спрятана Никодимом в свинцовом сосуде, также просматривается в «Legende de VAbbaye de Fecamp». Многими окольными путями этот сосуд прибыл в Фекамп и там стал известной чудотворной реликвией.

Монастырь Фекамп не был, однако, единственным обладателем реликвии крови Христа. Не менее известным был «Санкт-де-Сан Брюгге», привезенный из Святой Земли в 1149 графом Дитрихом Фландерским и представленный им городу Брюгге, где Часовня Святой Крови по-прежнему является одним из важных мест.

Почитание мощей было в самом разгаре в Средние века. Такое почитание соответствует примитивной необходимости того времени приписывать связь божественной силы с конкретной местностью или с видимым, известным, материальным предметом, с тем чтобы сделать данное место или предмет более значимым и постоянным. Владение чудотворными мощами повышало популярность монастыря или церкви, но гораздо более убедительным мотивом для их приобретения было убеждение, что каждый освященный алтарь должен содержать мощи. Эти реликвии в виде крови, возможно, считались особо святыми, и то, что им приписывалась особенная сила, можно легко понять в свете описываемых ранее событий. В Средневековье кровь играет важную роль не только в жизни Церкви, но также в работе алхимиков. «Душа… пребывает в живом духе чистой крови», — так утверждал один автор. Герхард Дорн, уже цитированный выше, описывает тайное вещество алхимиков как «Блаженная розовая кровь». Как Юнг объясняет в «Алхимических исследованиях», кровь является одушевленным веществом за счёт пребывания в ней души; по этой причине Дорн пишет о том, что алхимики говорили о своём камне как об обладающем душой, «потому что в заключительных стадиях, в силу власти этой благороднейшей тайны, темная красная жидкость, как кровь, капля за каплей выступает на их материале и их сосуде». И по этой причине они пророчествовали, что в последние дни наиболее чистый человек, через которого мир будет освобожден, придет на землю и покроется кровавой испариной розовых оттенков красного, и мир будет искуплен от своего падения. Подобным же образом кровь их камня освободит прокаженные металлы, а также освободит людей от их болезней. Итак, они не без оснований утверждали, что их камень одушевлен [animalem].

Так как копье Лонгина стало причиной появления искупительной крови Спасителя, оно имеет огромное значение, и по этой причине оно описано в первом продолжении к Парсифалю, как истекающее кровью. Поэтому оно символизирует способность человека постоянно различать во всём скрытом символ Бога, что является существенным, так как это позволяет символу по нарастающей раздавать человечеству свои неисчерпаемые, живительные, духовные силы.

Как только Христос вознесся на небо вместе с телом, он не оставил следа своей физической жизни на Земле, кроме этой самой крови, которая осталась на копье и в чаше Грааля. Это является единственным постоянным доказательством его земной жизни и «вещества его души». Таким образом, копьё также является человеческой стрелой любви, направленное в сердце Христа; так к этому относились в Средние века.

Глава 6 Задача Парсифаля

В одном алхимическом тексте(Pandora)1588 года содержится иллюстрация, на которой фигура с короной, чей рыбий хвост означает, что этоМелюзина(русалка), пронзает Христа копьём Лонгина[123]. Перед ней стоит Ева, которая должна быть соединена с Христом как со «вторым Адамом»!Мелюзинаявляется алхимическим символом Aqua permanens («вечной воды»). В тексте говорится, что вода или эликсир «является истиной».Мелюзинана картине «Пандора» представляет собой вариант андрогинного Меркурия, а ее копье, как пламенный меч херувима у Герхарда Дорна, превращается здесь в инструмент любви, направленный в сердце Христа, или в тот элемент психики, который символизирует «Самость».

Психологически термин «Самость» означает психическую целостность человеческого существа, выходящую за пределы сознания и лежащую в основе процесса индивидуации, постепенно становящуюся сознательной в ходе этого процесса[124]. Психическая целостность, которая включает в себя сознательную и бессознательную части личности, действительно существует изначально, как энтелехия индивидуума. В ходе процесса взросления, однако, различные аспекты целостности вступают в область сознания, что приводит к расширению беспрестанно меняющегося горизонта осознания. Помимо этого часто возникаетнуминозный опыт этой внутренней психической целостности.Этот опыт, как правило, сопровождается глубокими эмоциями, которые Эго воспринимает, как божественное прозрение. По этой причине практически невозможно провести различие между переживанием Бога и переживанием Самости. Проявления Самости, возникающие из бессознательного, совпадают с образом Бога в большинстве религий, а если они не персонифицированы, то обозначаются круглой и квадратной формами, и очень часто (согласно статистике) четверичными образованиями. Юнг, используя восточный термин, назвал эти структуры