Легенда о Граале - [23]

В психологическом смысле индивидуация означает психический процесс, который ведет к отделению индивида от коллективной психе и развитию в индивидуальную личность. Индивидуальность есть, действительно, нечто априорно данное, но она существует только бессознательно, как конкретный «паттерн» или «предрасположенность», определенная генами. Реализация индивидуальности не возникает сама по себе, поскольку она несомненно требует примирения с окружающей средой, с которой индивид часто не в состоянии справиться. Некая степень адаптации, однако, является абсолютно необходимой, поскольку человек — это не только отдельное, изолированное существо; он также является частью коллектива, и ему необходимы отношения с окружающими. Он уже по природе своей настроен на такие отношения. По этой причине истинная личность состоит из объединения этих двух противоположных тенденций. Конфликт между ними и их примирение требует развития сознания. По этой причине процесс психологической индивидуации является также процессом становления сознания, которое развивается в условиях противостояния между внутренним миром (бессознательным) индивида и внешним миром. В действительности, процесс индивидуации начинается при рождении, с момента физического отделения от матери. Развитие сознания прогрессирует с увеличением количества столкновений с внешним миром. Как правило, адаптация к окружающему миру является задачей и содержанием первой половины жизни.

Задача второй половины жизни заключается в осознании врождённой индивидуальности и ее реализации в указанном выше смысле.

Вот, пожалуй, почему Парсифалю вначале не удается заполучить «трудно достижимое сокровище» — символ индивидуации, и почему он должен решить другие проблемы, прежде чем сможет вернуться к четверичности объектов и понять их тайну.

Давайте теперь обратимся к смыслу конкретных предметов. Копьё играет важную роль в кельтских легендах и мифологии, что характерно также и для других рас. Дж. Маркс в своей книге, о которой упоминалось ранее, дает ряд примеров. Копье бога Луга сравнивают с молнией. Копья с магическими свойствами встречаются очень часто. Копье Кельтар (Celtchar) обладает своей собственной жизнью: его сила должна быть изменена путем погружения в кровавую ядовитую жидкость, иначе оно будет вредить даже своему владельцу. Другие копья возвращаются к их владельцам после того, как их метнули. Часто появляются окровавленные или пылающие копья, напоминающие кровоточащее копьё в процессии Грааля. Поскольку оно является специфичным британским оружием, то британцы, будучи в изгнании, считали копьё символом восстановления своей родины. В своем описании путешествия по Уэльсу, которое он предпринял в 1188 году, Гиралдус Камбренсис сообщает, что британцы в Северном Уэльсе отличались особенно длинными копьями. Передур, валлийский Парсифаль, был назван «Передуром Длинного Копья». В легенде о Граале копье появляется в различных аспектах; Кретьен представляет его как «La Lance qui saigne» («кровоточащее копьё»), но без указания его происхождения. Рана Короля Грааля нанесена копьем врага-язычника, и говорится о том, что проклятие, от которого страдает королевство Логрес, было вызвано этим копьем. В продолжениях поэмы Кретьена «coup douloureux» («болезненный удар») играет важную роль в точно таком же смысле. Копьё, однако, не только наносит телесные повреждения Королю Грааля, но, как и меч короля Артура Экскалибур, также помогает залечить раны, им причинённые. Когда кровоточащее копье у Вольфрама прикладывается к ране, предполагается, что оно извлечет яд и облегчит боль Анфортаса. В «Поисках» Галахад исцеляет короля путем орошения раны кровью копья. У Кретьена и Вольфрама копьё несёт паж. В продолжении «Парсифаля» Гавейн видит кровоточащее копьё, кровь течет из наконечника вниз по древку, а оттуда в серебряный сосуд, из которого по золотой трубке она снова вытекает в похожий серебряный сосуд. Вероятно, неизбежным было то, что при христианизации легенды копьё должно было быть идентифицировано с копьем Лонгина. На момент возникновения легенды о Граале копье Лонгина вызвало всеобщий интерес, поскольку оно якобы было найдено Крестоносцами при осаде Антиохии в 1098 г. Предположительно, с ним было связано чудо успешного взятия крепости. Альберт фон Аахен описывает этот эпизод следующим образом в своей «Geschichte des ersten Kreuzzuges»:

«Однажды, в разгар этих страданий, голода и бедствий, а также тревог о засадах и нападениях, которые турки непрерывно осуществляли против униженного и отчаявшегося народа Божия, священнослужитель из Прованса заявил, что ему было видение о местонахождении копья, которое когда-то пронзило Господа нашего. Это духовное лицо уведомил епископа Адемара Пюиского и графа Раймона о том месте, где они могут найти сокровенное копьё, а именно в церкви святого Петра, Князя Апостолов».

Именно там они копали и нашли копье.

«И они показали копье, которое было найдено в той церкви, всем христианским князьям, и распространили повсюду весть об этом открытии, и завернули копье в дорогую ткань пурпурного цвета. И это откровение, и появление копья вселили огромную надежду и радость в сердца христиан повсеместно, они почитали эту реликвию с глубоким благоговением и совершали бесчисленные приношения золотом и серебром».