Легенда о Граале - [111]

В том образе жизни, которого он придерживается с этих пор, в лесу со своей сестрой, отдаленный не только от других, но и от своей жены, посвятив себя наблюдению за звездами и пророчествам, кажется, что он принял довольно много из природы священника-друида и кельтского барда. Более того, он напоминает общий облик примитивного лекаря, и он включает этот облик в свою общую систему личности священника[283]. Шаман, лекарь и аналогичный образ кельтского друида воплощают, такими, какими они были, тип религиозного человека, который, в полной независимости и в одиночестве, открывает для себя прямой личный доступ к коллективному бессознательному и пытается жить по указаниям его духа-хранителя, т. е. своего бессознательного. В результате он становится источником духовной жизни для своего окружения. Как показал Мирча Элиаде[284], состояние временного помешательства часто являются признаками шамана и лекаря. Более точно, нарушение психического баланса, которое характеризует ранние этапы и инициацию новичков, часто сопровождается погружением в воду; это случается и с Мерлином[285]. Однако, эскимосы отличают форму душевного расстройства и психической болезни, когда сам шаман ищет лекарство от своей болезни, в то время как обычный человек, страдающий от душевной болезни, этого не делает. Действительно, рядом с бредящим Мерлином разливается поток, водами которого он исцеляется и впоследствии способен исцелять других. Потому его безумие нужно рассматривать как инициацию, посредством которой он входит в более тесный контакт с силами иного мира. В результате излечения он посвящает себя, как и многие шаманы, изолированной жизни в лесу в служении божественному. Параллели с жизнью Мерлина можно найти не только у первобытных народов, но также в иудео-христианской и исламской традициях, в частности, жизнь пророка Илии, в которой, в ее легендарном изложении, можно найти моменты, очень сходные с историей Мерлина[286].

На эту параллель впервые обратила внимание Хелен Адольф: Илия среди евреев считается «пророком», его пророческая деятельность продолжается и в Птичьем Гнезде, где «переплетены изображения всех народов, которые объединяются против Израиля!». И Мерлин являетсяdevins,и в своей прощальной речи он говорит, что вesplumoir «je profetiserai tou que nostre Sire commandera» [я скажу в пророчестве то, что прикажет наш Господь].

Илия не умер, но был вознесен на небеса… То же самое и с Мерлином:«Lor dist que il ne poroit morir devant le finement del siecle» [Говорят, что он не может умереть до скончания веков].

Илия записывает деяния людей и хроники мира, так же, как Мерлин и Блез.

Илия показан в тесной связи с Мессией сыном Давидовым, и с Мессией сыном Иосифовым (или Эфраимом), который будет убит Антихристом, но оживлен Илией. Это напоминает нам о Мерлине, который после судьбоносной битвы, в которой Артур серьезно ранен, идет в свойesplumoir,ожидая часа, когда Артур (который таким образом представляет сразу Мессию сына Давидова и Мессию сына Иосифова) вернется с Авалона.

Наряду с другими сходными чертами, Адольф подмечает, что:

Именно Мерлин показывает Персевалю дорогу, которая ведет к дому Короля-Рыбака. Кажется, что он знает о Граале все. Согласно иудейской традиции, все знание, особенно все тайное знание, исходит от Илии. Ему также приписывается честь основания Каббалы. «Чем был Моисей для Торы, тем был Илия для Каббалы».

Кажется, что вполне достаточно свидетельств в пользу нашего предположения, что существует связь между Мерлином-провидцем и Илией-пророком. И мы будем еще более склонны допустить такую возможность, если примем во внимание, что уже существовала связь между иудейской традицией и артуровским циклом. Я имею в виду легенду о Соломоне и Асмодее, о которой говорят, что она вдохновила некоторые части истории жизни Мерлина. Конечно, легенда о Соломоне в средние века была популярна и распространилась по всей Европе. Но Илия разделил честь быть героем как иудейской, так и христианской традиции. Более того, мы в состоянии показать, что существовала связь между Асмодеем и Илией, так что одним фактом, что образ Мерлина позаимствован у Асмодея, он также идет по следам пророка[287].

Возможно, что служитель церкви Элай, который, согласно легенде, записал пророчества Мерлина, в действительности был Илией[288]. В легенде Илия появляется как религиозная пророческая личность, в которой есть также мошеннические и даже какие-то демонические черты, которые так часто характеризуют типичного языческого лекаря и которые также так явственно отображаются в Мерлине. Так, Илия доходит до того, что убивает человека; он обращается блудницей, чтобы спасти набожного раввина; и он постоянно играет шутки с людьми, путешествуя неузнанным по земле вместе с Хызром. С подобными чертами он становится персонификацией архетипа трикстера[289], чьей функцией, среди прочего, является компенсировать предрасположенность к ригидности в коллективном сознании и держать открытыми подходы к иррациональным глубинам и к богатствам мира инстинктов и архетипов[290]. Однако пророк, подобный Илии, не есть только пример индивидуализованной личности, но, как объясняет Юнг