Легенда Фарнхэма - [7]

Просторный зал округлой формы с панорамным обзором окружающего его со всех сторон космоса производил гнетущее впечатление: большинство пультов, контрольных устройств и приборов, выдержанных в соответствии с эстетикой Борона в различных оттенках голубого цвета, потрескалось и раскололось, на них виднелись черные следы копоти, многих пламя и вовсе не пощадило, и только более светлые пятна подсказывали места их былого расположения. Судя по всему, кто-то разграбил станцию уже после пожара, выломал и унес все, что еще могло функционировать.

«А может быть, и продал, — добавил Нопилей мысленно, — что еще-то с ней делать?»

Однако какая-то часть пультов все еще работала. Датчики светились темно-голубым или пурпурным цветом (это были боронские цвета для обозначения «Все в норме» или «Внимание»), дисплеи докладывали в стандартной аргонской нумерации, что функционирование систем жизнеобеспечения чуть выше минимальных показателей и что в общем и целом состояние подаренной им космической станции вполне приличное, что не могло не радовать.

— Сделки, подразумевающие быстрое получение прибыли, хоть и соблазнительны, но не выгодны, когда дело касается долгосрочных планов, — поучающе наставлял Сизандра, но Нопилей просто не обращал на него внимания.

Старый борон, давший ему координаты выгоревшей и забытой станции в районе, граничившем с теладийской империей, взамен не просил ничего, кроме того, что Нопилей «не забудет своих боронских друзей и союзников». В дальнейшие детали он предпочел пока не вдаваться.

Нопилей отдал бортовому компьютеру команду перейти в режим готовности. Все компьютеры, с которыми молодой телади до сих пор имел дело, реагировали на устные команды; эта модель, вероятно, тоже, но, судя но всему, только на боронском языке. Она была такой древней, что даже не владела аргонским деловым языком, и ею пользовались задолго до того, как Телади в пятьсот шестьдесят третьей язуре вступили в Планетарное Сообщество. По этой причине Нопилею пришлось своими пальцами ящера, не очень-то приспособленными для боронских приборов, буквально вколачивать команды в поле ввода программы. Он надеялся, что Сизандра, разозлившись, не вернется к модулю один, чтобы без него отправиться в инкубатор, — для отключения системы станции потребуется несколько мизур, в течение которых его яйцебрат и коллега, возможно, сделает достаточно странные выводы.

Пока станция постепенно отключала еще действующие системы, взгляд Нопилея упал на автоброкер брата, одиноко стоявший на закопченной консоли. Интересно, Сизандра оставил его здесь нарочно? Нопилей раздул ноздри. Что за бездушный и скучный прибор! И все же Сизандра каждую свободную мизуру последних четырех с половиной солнц отшлифовывал свою новую биржевую программу.

Нопилей в это время работал с телефоном, в периоды, свободные от высиживания яиц, посещал самые разные далекие планеты и торговые станции, видел даже пиратские базы и фабрики оружия и заключил множество контрактов. В принципе, ничего необычного для теладийского ящера-торговца, но уж совершенно необычно для телади, которому от роду всего одиннадцать солнц и который еще минимум одно солнце должен просиживать школьную скамью в престижном инкубаторе в Гордости Корпорации.

Собственно говоря, это был не совсем инкубатор. Здесь, в Гордости Корпорации, ящеры появлялись на свет из яиц, воспитывались до совершеннолетия, то есть на протяжении двенадцати солнц, проходили необходимое для каждого телади обучение многочисленным наукам, связанным с воспитанием молодых ящеров-телади, а также экономике и финансам, поскольку это были основополагающие теладийские науки. Понятия «яйцо» и «профит» были священны для каждого из них.

Его последней и до сих пор самой большой удачей было целенаправленное распространение слухов об одном невероятно прибыльном «профитроиде» — астероиде, который якобы более чем на девяносто процентов состоял из нивидиума. При одном воспоминании об этом дельце чешуйчатый гребень Нопилея приподнялся вдоль всего хребта, что означало ухмылку. Сам он подцепил этот слух у одного подвыпившего аргонского пирата и, естественно, не поверил ни единому слову. Но ему казалось, что будет весьма забавно подхватить эту фантастическую историю, гуляющую среди космолетчиков, и распространить ее в кругах телади, всегда ищущих выгоду.

Повинуясь внезапному порыву, он приказал автоброкеру Сизандры активно заняться изучением производства нивидиума.

Наконец все было готово, и Нопилей взял пластиковый пакет, чтобы последовать за своим яйцебратом к модулю.

— Знаешь, коллега, — сказал Сизандра, в то время как темная боронская спираль постепенно исчезала, оставаясь в усеянной звездами тьме, — мне бы хотелось, чтобы ты немного серьезнее относился к целям Корпорации Телади.

— О, но ведь я и так отношусь к ним серьезно, брат, — возразил Нопилей, — даже очень серьезно! — Чешуйчатый гребень начал слегка щекотать его, но он взял себя в руки. — Ты только взгляни на это. — Он сделал энергичное движение в направлении окна, и взгляд Сизандры невольно последовал за этим движением. — Как ты думаешь, брат, там ведь, наверное, чего только нет?