Легенда Фарнхэма - [5]

— Он ведь уже бездействующий, правда? — с надеждой спросила Эйза.

Это был, конечно, риторический вопрос, на который Джон не стал отвечать. Страх перед терраформерами жил в глубине души каждого человека, это был какой-то первобытный ужас, о котором было известно лишь то, что причина его действительно существует.

Мгновение Джон молча смотрел на Эйзу. Как по команде, оба почти одновременно задействовали пусковое устройство, которое накрыло их головы защитными шлемами и с чуть слышным щелчком закрепило их на спине легких скафандров. Перед лицом этого ужаса всего человечества оба пилота спасательного космического корабля сохраняли необыкновенное спокойствие. Голос Эйзы был, как и прежде, уверенным и твердым, когда она сообщала на «Элдридж» об их открытии, в то время как Джон уже подготавливал электромагнитный импульсный замедлитель. Что произойдет, когда он включит прибор? Электроника любого мирного космического корабля, созданного на Земле, моментально дала бы сбой или просто была бы уничтожена. Можно было предположить, что то же происходит и с кораблями внеземного происхождения. Однако терраформер был сильно поврежден, бездействовал, и, значит, вероятность того, что что-либо произойдет, оставалась ничтожной.

— Начинаем! — скомандовал Джон, получив от «Элдриджа» разрешение действовать.

У них не было выбора: инопланетный космический корабль было необходимо любой ценой укрыть в безопасном месте!

Эйза непроизвольно задержала дыхание, когда магнитные поля импульсного замедлителя начали воздействовать на корабль терраформеров.

Сначала ничего не происходило, а спустя несколько минут тормозящее воздействие защитного устройства можно было уловить по сокращению момента вращения корпуса. И в то время, пока ротация постепенно уменьшалась, мысли Эйзы вертелись вокруг последствий, которые принесло с собой это открытие.

Практически все ее мысли занимал Гизберт, ее спутник жизни, который сейчас наверняка страшно тосковал без нее, там, внизу, в плавучих садах Тихого океана, где он как морской биолог курировал огромные подводные плантации. Эйзе безумно хотелось, чтобы его тоска по ней не была такой безмерной, но она знала точно, что это именно так, потому что из них двоих он всегда был более эмоциональным.

После того как они вскроют корабль терраформеров, она вряд ли скоро увидит Землю, это Эйза поняла сразу. Но она не сожалела об этом, хоть и любила Гизберта всем сердцем, потому что, когда появлялось нечто, что могло угрожать Земле и ему, только здесь, в космосе, она могла помочь предотвратить угрозу.

Возможно, он не поймет, почему она, осознавая возможность катастрофы, не вернулась к нему и не осталась с ним. Возможно, он не поверит в то, что ее привязанность к нему была и остается постоянной и глубокой. И все же ее решение было непоколебимо. Даже если за это придется заплатить очень большую цену. Возможно, этот выбор вобьет клин между ними и в конце концов они даже расстанутся. Она все равно останется в ОКО, потому что только здесь она способна сделать хоть что-то, чтобы защитить Землю. И тем самым Гизберта.

Эйза спрашивала себя: приходят ли Джону в голову подобные мысли? Она посмотрела на него, но казалось, что

Джона Фридмана ничто не интересовало больше, чем контроль над импульсным замедлителем. Его напряженная поза выдавала крайнюю степень концентрации. Он его остановит, развернет и обнимет своими спасательными зажимами.

По прошествии пяти с половиной минут — и следующего безумного количества километров свободного падения — поврежденный космический корабль наконец неподвижно застыл перед «Рии-4». Он демонстрировал пилотам-землянам тот фрагмент своего символа терраформеров, который когда-то, давным-давно, являлся олицетворением благополучия и прорыва, а теперь, на протяжении жизни многих поколений, обросший массой условностей и жутких подробностей, вызывал у Джона и Эйзы лишь страх и отвращение.

Как только большие спасательные захваты выдвинулись с нулевой позиции перед носовым выступом «Рии-4», корпус корабля слегка завибрировал. С выдвинутыми захватами корабль выглядел просто смешно. В свое время, когда они переживали подобные напряженные ситуации, Эйза назвала их «осьминожкой». Захваты располагались точно по продольной оси «Рии-4», потому что только так можно было попасть точно в центр тяжести масс спасательного корабля и спасаемого объекта и сбалансировать их в случае отбуксировки.

Но Эйзе было совсем не до шуток, когда она увидела, как захваты из мягкого металла устремились к темному, угрожающему космическому кораблю. Они могли обхватить корабли и станции измещением примерно в пятьдесят кубических метров, здесь этой мощности было вполне достаточно. Короткая голубая вспышка давала понять что щиты выключились автоматически. Это было неизбежно при такого рода операции.

Почти с неприязнью Эйза наблюдала, как захваты — «осьминожки» добрались до внешней обшивки терраформера, прижались к ней и начали подтягивать его к «Рии-4», словно мать, которая после долгой разлуки может наконец заключить ребенка в свои объятия.

Она подумала о Гизберте. Когда-то они тоже надеялись иметь детей.