Лефорт - [2]

«Господин Франц Яковлевич Лефорт, — писал И. Г. Корб, — генерал первого выборного полка Московии и адмирал флота, женевец по происхождению, прибыл двадцать лет тому назад с двумя товарищами по Белому морю в Московию поискать счастья и обрел то, чего искал. В восемьдесят восьмом году (в действительности 1689-м. — Н.П.) вспыхнула революция, и их царские величества удалились, как в безопасное убежище, в монастырь по имени Троица, спасаясь от всенародного и кровавого неистовства стрелковых солдат, именуемых иначе стрельцами; они свирепствовали в слепой и беспорядочной жестокости, без всякого разбора лиц и положения… В то опасное время, когда колебалась верность не одного человека при соображении, чью сторону принять, потому что еще нельзя было предвидеть исхода бури; когда фортуна как бы еще сомневалась, кому достанется столь огромное владычество, в это-то нерешительно-роковое время Лефорт поспешил с немногими из своих солдат к Троице. Благодаря такому никогда ничем не омраченному шагу верности в опаснейшем положении, возвысился он на ту степень царской любви, которую даже несправедливость завистников должна признать заслуженною.

Фортуна сталкивала в конце концов со своего колеса очень многих, долго наслаждавшихся блеском царской дружбы и на него она иногда посылала волнения и бури; тем не менее мы видели, что расположение царя к нему осталось неизменным даже после смерти, служа предметом сильной зависти для всех туземцев… Может быть, Лефорт предпочитал бы иметь иные доказательства сильной любви и привязанности к нему царя, но он не мог бы даже и желать более несомненных признаков, чем те, которые он получил. Он указал царю путь к истинной славе тем, что, несмотря на противодействие всего совета бояр, воспламенил его душу благородным стремлением к воинской доблести… Он же посоветовал царю отправить последнее блестящее посольство, замыслив его в весьма удобное время… По его совету нынешний царь даровал свободу иностранцам приезжать и уезжать обратно, что прежде было им запрещено… В общем он располагал к себе царя верностью, равных себе — услужливостью, всех — ласками и умеренно пользовался могуществом, которым был силен»^{2}.

Известный инженер Джон Перри, нанятый Петром в 1698 году для руководства рытьем канала между Волгой и Доном, был, как и Корб, современником Лефорта лишь в последний год его жизни. В своем сочинении «Состояние России при нынешнем царе» он уклонился от общей оценки степени влияния женевца на царя, но отметил одаренность Лефорта, а также его влияние на любовь монарха к мореплаванию. «Человек этот весьма деятельный и даровитый, — пишет он о Лефорте, — обратил на себя внимание царя… С этого времени он приблизил его к своей особе, чрезвычайно полюбил и находил большое удовольствие в частных беседах с ним, расспрашивая его о странах, в которых он жил, о военных порядках, об устройстве армии, о морских силах, о богатстве и торговле, распространенных по всей Европе, а оттуда и по всему свету посредством мореплавания. Вследствие этого царь приказал сначала для своей потехи построить суда с мачтами, парусами и пушками на Переславском озере, невдалеке от Москвы, и часто потешался, плавал по этому озеру и устраивал потешные морские сраженья, в которых лично участвовал, начальствуя в качестве шкипера; с тех пор он усвоил себе это наименование»^{3}.

Другой иностранец, барон Бломберг, в своем «Описании Лифляндии» дал Лефорту столь же лестную характеристику. Барон наблюдал за царем и великими послами во время встреч с ними в Митаве и кое-что о прошлой жизни Лефорта узнал, вероятно, от него самого. Свое сочинение Бломберг оформил в виде писем. Характеристика Лефорта помещена в XV письме:

«Глава посольства г. Лефорт, женевец, имевший удачу составить себе положение в Московии. Он так прочно утвердился на той высоте, которой он достиг, что его государь всецело предоставил ему руководство всеми делами, даже руководство собственным поведением, и теперь этот фаворит ведет его как бы в триумфе по большей части дворов Европы.

Надо полагать, что этот человек дал много доказательств своей верности, твердости, храбрости и опытности, чтобы вознестись на такую вершину величия, какой он достиг у народа столь варварского, столь недоверчивого и столь вероломного, как московиты. Я нашел, что фаворит — человек очень разумный, приветливый и привлекательный; разговор с ним очень приятен, это настоящий швейцарец по честности и храбрости и особенно по умению выпить. Однако никогда не дает вину овладеть собой и всегда сохраняет обладание рассудком. Он так мало заботится о своих собственных выгодах, что, как он мне сам говорил, он не владеет ничем в собственности, и все, что у него есть, принадлежит царю, которому он часто заявляет, что его кошелек и жизнь всегда в распоряжении царя. Он старается сообщать своему государю благородные чувства и внушать ему смелые, обширные и великие планы. Главная цель их путешествия — пригласить христианских государей продолжать войну против турок в надежде не менее как на завоевание Константинополя.

По совету г. Лефорта царь осаждал крепость Азов, которую он счастливо взял; там он находился вблизи неприятелей и подвергался огню из пушек».