Ледяные руки - [36]

— Как же вы поступили, обнаружив эти температурные аномалии?

— У доктора с собой был термометр для измерения температуры тела, кроме того, в мотеле также имелся термометр. Я воспользовался гостиничным. Температура пола была сорок градусов, одежды покойника — сорок три градуса, температура в помещении — семьдесят три градуса по Фаренгейту.

— По тому же термометру?

— Да, сэр.

— Проверили вы, насколько точен термометр?

— Проверил, вернувшись в управление. Отклонения термометра варьируются в допустимых пределах.

— Что-нибудь еще привлекло ваше внимание?

— Я продолжил осмотр и нашел клочок картона.

— Он при вас?

Трэгг в ответ предъявил кусок картона и зарегистрировал его как вещественное доказательство номер три.

— Что вы сделали потом?

— Вышел к ожидавшим меня Перри Мейсону и его клиентке. Я сказал им, что этот картон является, по моему мнению…

— Минуточку, — прервал его Норрис. — Мнения меня пока не интересуют. Я хочу выяснить, что вы сказали обвиняемой и ее адвокату Перри Мейсону. Просто чтобы знать, что вы говорили в их присутствии.

— Понятно, сэр. Я задал вопрос, известно ли им что-нибудь об этом.

— И какой получили ответ?

— Обвиняемая отрицательно покачала головой, а адвокат предупредил, чтобы она помалкивала, даже пальцем не пошевелила.

— На этом, с позволения суда, — объявил Норрис, — завершаю допрос свидетеля. Не исключено, что я приглашу его еще раз позднее, в связи с другими обстоятельствами дела. Сейчас слово передаю защите для перекрестного допроса.

Лейтенант Трэгг, весьма опасный противник, повернулся лицом к Перри Мейсону — глаза насторожены, но улыбка дружеская, манеры предельно учтивы.

Отчетливо видя приготовленную для него ловушку, Мейсон сохранял не меньшее дружелюбие и учтивость.

— Если судья не возражает, я воздержусь от перекрестного допроса, учитывая, что обвинение намерено вызвать свидетеля еще раз — не хочется дважды проделывать одну и ту же работу. Если обвинение изменит свое намерение, я оставляю за собой право вызвать свидетеля на перекрестный допрос.

— Прекрасно, — поддержал адвоката судья Майлс. — Справедливое решение. Приглашайте вашего следующего свидетеля, господин обвинитель.

Норрис с трудом скрыл разочарование. Он сердито нахмурил брови, повернулся к Гамильтону Бергеру, явно намереваясь устроить совещание, однако ветеран судебных поединков Бергер сразу понял, что повадки Норриса наносят ущерб делу, слишком заметна его обеспокоенность из-за тактики Мейсона. Поэтому Бергер проигнорировал Норриса и провозгласил:

— Следующий свидетель обвинения — Стенли Маултон.

В коридоре за дверью зала суда эхом раздалось: «Стенли Маултон!»

Через несколько секунд Маултон, ожидавший своей очереди в комнате для свидетелей, переступил порог и занял место перед судьей.

Обвинение поинтересовалось, получал ли он определенные указания, не уточняя, какие именно. Свидетель уклончиво ответил — да, он получил определенные инструкции. На вопрос, как он поступил дальше, Маултон показал, что на большой скорости подъехал к форелевой ферме Осгуда, припарковал машину на боковой улице, вернулся, подыскал себе подходящее местечко в зарослях кустарника, примерно в тридцати футах от мусорного бака.

— А теперь скажите, вы видели обвиняемую в тот вечер? — спросил Норрис.

— Да, сэр.

— Где?

— Близ мусорного бака.

— Вы там были один?

— Нет, сэр. С другим полицейским.

— В котором часу вы заметили обвиняемую?

— В десять шестнадцать. В десять двадцать мы ее арестовали.

— Что делала в такое время обвиняемая в таком месте?

— Она подъехала на автомобиле, поставила его фарами к баку, вышла, не выключив мотора, огляделась, постояла, вроде прислушиваясь, и подошла в баку.

— Что она делала потом?

— Вытащила из бака какую-то дребедень, а после принялась за картонные коробки. Как выяснилось позже, в некоторых оставался сухой лед.

— Тогда вы об этом еще не знали?

— В тот момент нет. Но через пару минут узнали.

— Итак, вы говорите, она вытащила коробки?

— Да, сэр.

— Вы не заметили среди них одну надорванную?

— Заметил.

— Вы изъяли эту коробку?

— Да, сэр.

— Как вы с ней поступили?

— Вы имеете в виду, потом?

— Да, после ареста, мистер Маултон. Я просто пытаюсь мотивировать ваши дальнейшие действия.

— Ясно… Ну, мы проверили, подходит ли кусок картона, который нашел в мотеле лейтенант Трэгг, к надорванной коробке из бака.

— У вас имеется эта коробка?

— Да, сэр.

— Будьте любезны предъявить ее суду.

Свидетель открыл свой чемодан и достал оттуда надорванный кусок картона.

— Мистер Маултон, — продолжил Норрис, — я вручаю вам обрывок картона, зарегистрированный как улика под номером три. Прошу вас показать суду обе картонки, чтобы было ясно, подходят они друг к другу или нет.

— Хорошо, — послушно сказал свидетель и сложил два куска картона, продемонстрировав присяжным: два фрагмента образуют единое целое.

— А теперь, — заключил Норрис, — если суд не возражает, мы просим включить эту картонку в число зарегистрированных улик.

Судья Майлс вопросительно посмотрел на Мейсона.

Ощущая на себе любопытствующие взгляды присяжных — они-то ведь не хуже его понимали, что эта чертова улика связывает обвиняемую с преступлением так прочно, как ни одно другое вещественное доказательство, — Мейсон постарался придать своему голосу выражение полного безразличия, как будто все формальности ему предельно наскучили: