Ледяная скорлупа - [28]

Гироскоп остановили, сориентировали иначе и запустили снова.

Всё повторилось, только изменился раствор описываемого конуса, а направление его оси осталось тем же. В третьем эксперименте гироскоп перед стартом сориентировали точно в направлении оси того самого конуса. Никакой прецессии на этот раз не было.

— Разрази меня Ензидрин, не пойму, чем выделено это направление, вокруг которого он прецессирует. — Инженер вытянул руку в направлении оси конуса прецессии. — Нет там ничего особенного.

Вообще ничего примечательного там нет!

Инженер с Механиком решили не оглашать эти таинственные результаты, пока не разберутся в чем дело. Своих идей не было, поэтому решили проконсультироваться с известным специалистом в области теоретической механики. Он, выслушав, пришел в изрядное возбуждение и заявил: «Кажется, я знаю, что это такое, но боюсь говорить, поскольку вы сочтете меня за сумасшедшего».

После бурных заверений, что такое никак невозможно, Теоретик все-таки сказал:

— У меня уже были смутные подозрения, теперь всё ясно: наш Мир — шар. Именно поэтому исторические экспедиции «Кальмара» и «Медузы» вернулись с другой стороны. А вы только что открыли, что этот шар вращается, и определили период и ось этого вращения.

— Как шар?!

— Какой шар?!

— А как же с другой стороны: все перевернуто?

— Бредятина какая-то!

— В отчете же всё объяснили…

— Я в отличие от многих осилил этот жуткий отчет. Его явно писали, чтобы запутать читателя и скрыть, что просто бездарно растратили деньги, так ни в чем и не разобравшись. Кто-нибудь обратил внимание на то, что «Кальмар» наткнулся на маяки «Медузы» примерно в середине своего пути? Они вышли по перпендикулярным направлениям и прошли примерно одинаковое расстояние.

Если каждый из них шел по кругу, должно быть так:

То есть встреча должна была бы произойти либо на четверти, либо на трех четвертях пути — в зависимости от того, в какую сторону кружили. Но никак не посередине.

— А если корабли шли не по кругу, а по каким-то другим кривым?

— А как они тогда с такой точностью попали назад в точку выхода? Случайно? Оба? Приходится громоздить нелепые предположения. А если Мир — шар, всё становится на места: они шли прямо по большой окружности шара, маяки работали отлично. Пересеклись в противоположной точке Мира. И ваш гироскоп вовсе не прецессирует — он строго держит одно направление. Вращается Мир. Неужели не ясно?

— Ты, конечно, большой ученый, но, может, тебе все-таки стоит отдохнуть?..

— Это вам надо проспаться как следует, чтобы освежить замусоренные головы! Давайте так: прямо сейчас арендуем быстрый винтоход и грузим эту вашу махину. Раскручиваем гироскоп, направив точно по оси прецессии. И движемся туда, куда указывает эта ось. Нет, не вверх — туда, куда указывает горизонтальная проекция. Я предсказываю, что раскрученный гироскоп будет разворачиваться круче к горизонтали. Почему-почему, да потому, что мир — круглый. То есть мы будем заворачивать вниз за горизонт, а гироскоп не будет! Если у нас хватит терпения доплыть до Круглого плато — это как раз в том направлении, — то он будет наклонен не на 3/8 квадранта к горизонтали, как сейчас, а задерется на полквадранта.

— А если не задерется? — спросил Механик, с хитрецой помахав задней рукой над головой.

— Тогда оплачиваю вам все расходы по экспедиции в двойном размере. А если я окажусь прав, тогда с вас четыре больших баллона настойки пупырышника трехсрочной выдержки. И чтобы каждый из вас явился на Белую площадь Агломага, стукнул головой об обелиск и прокричал: «Наш Мир — шар. И он вертится!»

На том и порешили. Уже через смену они шли, куда показывал гироскоп, — в третий квадрант, который в не столь отдаленном будущем получит имя «Север». Гироскоп был дополнен отвесом с угломерной дугой. И уже через полсмены, когда не проплыли и ста свистов, стало очевидно, что Теоретик прав. Когда дошли до Круглого плато, убедились, что он правильно предсказал не только сам факт, но и величину отклонения.

— Ты выиграл пари, — сказал Инженер. — Хотя я тебе по-прежнему не верю. Вроде всё складно говоришь, но в голове не укладывается.

— Ну что же, поворачиваем домой? — спросил Механик.

— Нет, ни в коем случае! — возразил Теоретик. — Поворачиваем направо в Ардадзыр — к Амгел Глану. Это надо сделать срочно. Неизвестно, сколько ему еще жить осталось. Он должен узнать, что совершил почти полжизни назад.

Амгел Глан, выслушав рассказ о гироскопе, понял всё с лету.

— Шар… И как я раньше сам не догадался?! Я ведь столько ломал голову над этим кружением, и не только! У меня было четкое впечатление, что маяки слишком часто уходят за выпуклость рельефа, чаще, чем оказываются по другую сторону впадины. Если бы мир был плоским — было бы одинаково. Я еще злился, что то и дело приходится подниматься, чтобы точно запеленговать маяк. Мог ведь провести измерения — не удосужился.

Амгел Глан замолчал. Остальные трое не решались прервать молчание. Да, бывает такое молчание, нарушить которое — всё равно, что совершить жуткое святотатство.

— Елизи ензидо! Как всё просто! Как всё сразу становится на свои места! Просто и грустно…