Ледяная скорлупа - [25]

Амел Глан распорядился выдать по дозе высотного стимулятора, прессонола. А подъем всё продолжался. На двадцати свистах пришлось включить обогрев рубки и кают. На тридцати свистах, почти на одной трети расстояния до льда, появились опасения, что прессонола не хватит, что твердь достигнет ледяного неба и путь будет прегражден, что экспедиция на этом закончится.

Амел Глан запер ровно половину прессонола в сейфе — на обратный путь, — приказал экипажу сжаться в комки и забиться по углам, а прессонол принимать только дежурным и сменным монтажникам маяков. На 33 свистах подъем кончился. Потянулось вулканическое плато — совершенно безжизненное и холодное. Пологие лавовые потоки, широкий кратер, через который пролег курс «Медузы», — и ни одной живой твари, ни худосочного коралла, ни чахлого растения. К высотному ужасу примешался вполне рациональный страх: запасы прессонола подходили к концу, и если скоро не начнется спуск, то они сойдут с ума и погибнут. Либо придется повернуть назад, распечатав неприкосновенный запас, но тогда уже назад окончательно и с позором.

Весь оставшийся прессонол пришелся на долю сменного командира — хоть один член экипажа должен находиться в нормальном состоянии. Маяки устанавливали удвоенным составом — если кому-то совсем скручивало мозги, напарник поправлял.

Спасительный спуск начался, когда осталось всего две дозы.

Спуск между 20 и 10 свистами преодолели вообще без прессонола, команда выглядела и двигалась, как толпа зомби, но линию створов выдержала. Дальше пошел обычный ландшафт, хотя и не без сюрпризов. Лес обелисков — конусообразных скал. Пересекающиеся квадратно-гнездовые разломы. Цепь гейзерных струй, где огромную «Медузу» затрясло и подбросило вверх. А еще в этой невероятной дали они обнаружили цивилизацию!

Когда экспедиция прошла 8 тысяч свистов и оставалось уже не так много до поворота назад, дежурный ворвался к капитану:

— Капитан, у нас странный сигнал с антенны! Там впереди будто что-то гудит, будто искусственное, будто маяк.

Капитан поспешил на мостик, куда транслировался сигнал с антенны. Гул был неравномерным — длинные гудки чередовались с короткими. Штурман с Помощником были уже на месте — оба покрытые темными пятнами, выдававшими состояние стресса от пугающей неопределенности.

— Что за жморово ялдабродье?! — медленно и членораздельно произнес Амгел Глан. Пятна на Штурмане и Помощнике побледнели, будто неопределенность уменьшилась.

— Если бы мы не были в семи тысячах свистов от границы Цивилизации, — продолжил капитан, — я бы сказал, что это самый настоящий стационарный навигационный маяк. Никак мы наткнулись на другую цивилизацию?!

Все, кто был на мостике, уставились на капитана. Рефлекторное беспорядочное свечение членов команды демонстрировало сильные противоречивые эмоции — от страха до восторга.

— Просканируйте горизонт! — приказал Амгел Глан.

— Кажется, еще один, потише; третий — совсем тихо… Всё, больше ничего не слышно.

— Ци-ви-ли-за-ци-я… — протянул Штурман.

— Он как будто каким-то кодом гудит, прямо, как наши маяки, — заметил Помощник.

— А если предположить, что это код Рауз Мзора, что получится?

Штурман прислушался:

— Сорок семь. Число сорок семь.

— Что за ерунда, как они могут пользоваться нашим кодом? Они что, шпионили за нами?

— Быстро, быстро, наводите на второй маяк, — приказал капитан. — Кто разбирает код, что там?

— Там семьдесят три, ответил Помощник.

— Ну-ка быстро навигационную карту всей Цивилизации! — гаркнул Амгел Глан?

— Нашей? — переспросил Штурман, тут же осознав весь идиотизм вопроса.

— Если есть карта другой, давай ее.

Все присутствующие покрылись легкими полосками от нехорошего предчувствия.

— Может, это какой-то фантом наших маяков? Мы же не знаем, как устроен Мир…

— Вот, сорок седьмой маяк в третьем квадранте, а вот — семьдесят третий. А мы — вот здесь, — Амгел Глан ткнул когтем в край карты. — Это не новая цивилизация. Это не фантомы. Это мы — старые дураки.

— Ты хочешь сказать, что мы плутанули и прошли кругом?

— У тебя есть другая версия? Мы ушли в середину первого квадранта — вон туда, — капитан провел когтем от центра карты вверх. — А сейчас мы приходим отсюда — с противоположной стороны. Маяки на своих местах, и номера у них соответствуют. Ты можешь предположить что-то еще?

— Да что тут еще предположишь?! Выходит, плутанули. Хорошо еще, что не промахнулись мимо, а то бы пошли назад по петле. Да ладно, главное — вернулись!

— Я же полжизни положил на навигацию. И всё в сарсынь! Все эти автономные маячки, ювелирная установка створа, отработка рельефа, поправки на течение и градиент — всё в сарсынь! Плутанули! Тебе легко говорить, а я на склоне лет потерпел фиаско. Кто я теперь?!

— Да ладно, ты теперь герой! Теперь тебя до конца жизни будут осаждать журналисты и поклонники.

— Кончай издеваться. Понимаешь, я даже не могу сказать, в какую сторону мы дали кругаля, откуда пришли — справа или слева.

У меня нет ни малейшей идеи, где я ошибся. И мне теперь с этим жить… А ты — журналисты, поклонники…

— Слушай, капитан, а ведь всё не так плохо получилось. Да, мы где-то прокололись. Но зато теперь любой корабль может пройти круг в обратном направлении, пользуясь нашими уголками. Если бы мы сходили вперед-назад, как замышлялось, наши тяжеленные уголки остались бы бесполезными — они видны только на обратном пути. А теперь проложен круг по Миру, ходи сколько угодно, исследуй — мы же видели столько интересного и прошли мимо. Поставят встречные уголки, освоят новые территории вдоль трассы.