Леди Смелость - [103]

— Черт тебя побери, женщина, ты превратилась в настоящую гарпию. — Она нагнулась над его рукой, собираясь укусить. — Ну нет, — Кристиан отодвинул ее от себя на расстояние вытянутой руки, держа за запястья. — Послушай меня.

— Если ты обидишь Артура, я убью тебя.

— Обижу Артура?

Кристиан покачал головой, затем, вытянув губы, свистнул. Появился Хекст. Под мышкой он нес брыкающегося Артура.

— Дьявол, — вопил Артур, — чудовище! Отпусти меня.

Нора лягнула Кристиана в лодыжку.

— Отпусти его.

Кристиан, успевший вовремя увернуться, покачал головой.

— Прекрати драться. Обещаю, я не сделаю ему ничего плохого.

Нора уже подняла ногу для следующего удара. Она опустила ее и настороженно посмотрела на мужа, стараясь отдышаться. Волосы ее были в диком беспорядке, на верхней губе выступили капли пота. Кристиан наблюдал за ней с каким-то странным выражением, озадачившим Нору. По-прежнему держа ее за запястья и не отводя от нее взгляда, он обратился к Хексту:

— Отведи мальчика в дом и позаботься, чтобы он не оставался без присмотра. Запри его в комнате, а то нам придется гоняться за ним по всему графству.

Хекст ушел, все так же неся Артура под мышкой. После его ухода к Норе вернулся ее обычный страх, она почувствовала, что ноги у нее становятся ватными. Она облизала сухие губы и подняла глаза на мужа. Он смотрел на нее все тем же странным взглядом, что и несколько секунд назад. Взгляд этот отражал целую гамму чувств — любопытство, смущение, желание, еще какое-то чувство, которому Нора не смогла дать определения. Было ясно, что ее муж находится в состоянии величайшего душевного волнения, в котором Норе нечасто доводилось его видеть. Она попыталась отпрянуть от него, но он лишь крепче сжал ее запястья.

— Я не причиню тебе боли, Нора. Хотя ты только что пыталась забить меня камнями. Черт возьми, ты стала бойцом.

Она напрасно пыталась вырвать руки.

— Откуда мне знать, что вы не лжете?

— Будь ты проклята, женщина, прекрати извиваться.

Его слова не возымели действия. Нора по-прежнему продолжала дергать и вращать руками. Пробормотав ругательство, Кристиан притянул ее ближе к себе, и ее руки оказались зажатыми между их телами. Она тут же отвела назад ногу для удара.

— Если ты лягнешь меня, я брошу тебя в реку.

Опустив ногу, она уставилась на него. К ее удивлению, он вздохнул с облегчением и улыбнулся ей. Она не ответила на улыбку.

— Откуда мне знать, что вы не лжете? — повторила она.

Улыбка исчезла. На мгновение он закрыл глаза, а когда открыл их, Нора уловила в них выражение, которого до сих пор ни разу не замечала у своего мужа, — выражение страха.

— Я не хотел такого начала, — сказал он, — но ты не оставила мне выбора. Я… Падерборн дурак, знаешь ли.

— Кто?

— Откуда я мог знать?

— Что знать?

— Ты мне ничего не сказала, а он был во Франции.

— Кто был во Франции?

Нора толкнула Кристиана, который, судя по всему, чувствовал себя прескверно.

— Мне следовало выслушать тебя.

— Милорд, вы говорите загадками, и я все еще не верю, что вы не желаете мне зла.

— Но это так и есть, — он изучающе посмотрел на нее, потом опустил глаза. — Я разговаривал с Вильямом Сесилом.

Прошла, наверное, целая минута, прежде чем до Норы дошло, что он имеет в виду.

— О! — Она сделала глубокий вдох. — Вы можете отпустить меня.

Он ослабил свою хватку и, отступив на шаг назад, упал перед ней на колени. Она изумленно вздохнула, когда он поднес ее руку к губам, потом повернул ее и поцеловал в ладонь. Тут Нора вырвала руки и спрятала их за спину.

— Я был не прав, — сказал он, прикоснувшись к подолу ее юбки. — Я вел себя жестоко. Как настоящее чудовище. Прав Артур, называя меня так. Я прошу прощения.

Нора посмотрела сверху вниз на Кристиана де Риверса, стоящего перед ней на коленях и умоляющего опрощении. Когда-то она мечтала об этом.

— Это не имеет значения, — ответила она.

Он наклонился к ней.

— Конечно же, это имеет значение, — горячо прошептал он. — Я никогда не смогу искупить то, что сделал. Это имеет значение.

— Нет, — сказала она тоном, каким говорят со слабоумными. — Это имело бы значение, будь мне не все равно. Но мне все равно. Все равно, верите вы мне или нет, любите или нет, вижу я вас или нет. Мне абсолютно все равно. Поэтому, как вы понимаете, для меня не имеет никакого значения то, что вы осознали свои ошибки и хотите примирения.

Он поднялся, рука конвульсивно сжала рукоятку кинжала.

— Пожалуйста, Нора. Ты должна дать мне возможность исправить то, что я натворил.

Нора молча смотрела на протянутую к ней руку. Это была сильная чистая рука с гладкой, теплой, загорелой кожей; когда-то она готова была отдать все на свете за то, чтобы эта рука протянулась к ней в таком умоляющем жесте. Теперь это ее не волновало.

— Я изменилась, — проговорила она.

— Да, я начинаю понимать. — Он опустил руку и с задумчивым видом наклонил голову. — Может, нам следует начать все с начала, переписать заново книгу бытия.

Она покачала головой:

— У меня было время подумать. Я хочу вернуться в свой дом в деревне и жить там с Артуром и моими старыми слугами.

— Нет.

— Я не хочу быть вашей женой.

Она направилась к Фале, но он в два прыжка догнал ее и преградил путь.