Леди никогда не лжет - [102]

— Перестань, — простонала она, не в силах остановиться, — нет ничего смешного. Бедняга так страдал.

— Это чертовски смешно, — продолжал хохотать Финн, утирая слезы.

Отсмеявшись, Финн сказал:

— Во всем этом есть один привлекательный момент.

Они спокойно сидели рядом в автомобиле, держась за руки. Александра положила голову на плечо любимого мужчины.

— Еще один, кроме нашей помолвки?

Она закрыла глаза, чувствуя себя абсолютно довольной жизнью. Ее словно накрыла мощная и очень теплая волна уверенности. Она наконец оказалась там, где всегда хотела быть, только не знала этого: в машине рядом с Финеасом Берком.

— Да, кроме нее, — согласно кивнул он, положил руку на правую грудь любимой женщины и нежно сжал. — Подумай, дорогая. Полагаю, мы только что обеспечили себе прочное место в истории автомобильной промышленности. Вряд ли кто-нибудь до нас уже занимался любовью на капоте. Впрочем, на сиденье тоже.

Эпилог

Яркий солнечный луч, проникший в комнату сквозь щель между неплотно задвинутыми шторами, осветил кружевной корсет, небрежно брошенный на спинку стула.

Александра сонно улыбнулась. Должно быть, уже полдень.

У нее на животе лежала тяжелая мужская рука, ладонь которой накрывала грудь. Дыхание владельца этой руки приятно щекотало ухо. Александра впервые за долгое время была в ладу с собой.

«Мой муж», — с удивлением думала она.

Она еще никогда не просыпалась в постели рядом с мужем.

Осторожно, чтобы не разбудить его, она повернулась к нему, уткнулась носом в шею и вдохнула чуть солоноватый запах мужского тела — сейчас от него не пахло ни машинным маслом, ни кожей. Отмылся по случаю бракосочетания. Она лежала, не двигаясь, прислушиваясь к дыханию любимого и наслаждаясь его теплом.

«Мой муж», — снова подумала она, пробуя слово на вкус.

— Доброе утро, любимая, — тихо сказал Финн.

— Извини, я не хотела тебя будить.

Он поцеловал жену:

— Я рад, что ты меня разбудила. Уже, наверное, чудовищно поздно.

Финн перевернул ее на спину и навис над ней. Яркое солнце делало его рыжие волосы золотистыми. Последовал еще один поцелуй, долгий и нежный.

— Я утратил чувство времени. Ты хорошо спала?

— Божественно. Глубоким сном порядочной женщины. Наконец-то.

Финн засмеялся:

— Я сделал все, что мог, для ускорения процесса. Три ночи в одинокой постели, когда бесценная любимая спит рядом — через стенку, это уже слишком. Даже не знаю, как я это перенес.

Его прикосновения к обнаженной коже разжигали огонь. Александре казалось, что тело стало тяжелым, а внутри взрываются тысячи фейерверков.

— А бесценная любимая — это я? — лениво поинтересовалась она.

Не то чтобы она в этом сомневалась, просто хотела услышать ответ еще раз.

— Глупая женщина! Разве я не стоял вчера перед единственным в Риме англиканским священником, поиски и уговоры которого заняли чертовски много времени и потребовали больших расходов? Разве я не отдал тебе перед алтарем свои руку, сердце и жизнь? Разве я не доказывал тебе потом свою преданность на протяжении всей ночи? — настойчиво проговорил он, поцеловал ее в ухо и прошептал: — Ты моя единственная любовь и навсегда ею останешься.

— Финн! — воскликнула она, прижимая его к себе, целуя волосы, глаза, губы, наслаждаясь тяжестью его тела. — Финеас Берк, я обожаю тебя.

— Я надеюсь на это, миссис Берк. — Он легонько прикусил мочку ее уха. — Все же за эти дни мне пришлось изрядно побегать, чтобы устроить поспешное венчание, и я рассчитываю на награду.

— Ну, в конце концов, это была твоя идея.

Миссис Берк. Это простое имя, даже без самого завалящего титула, звучало изумительно. Александра почувствовала, как по спине пробежала дрожь.

— Полагаю, Абигайль была неплохой подружкой невесты, тем более что ей не дали времени подготовиться, а твой племянник… — Ей нравилось произносить это слово, что она и делала при каждом удобном случае. «Думаю, я могу позволить моему новому племяннику поздравить меня поцелуем», — сказала она Уоллингфорду вчера после венчания и с невинной улыбкой подставила щеку.

Финн закатил глаза.

— Во всяком случае, он свел к минимуму свои сердитые гримасы. — Подушечкой большого пальца он тронул сосок. — Бедняга. Она из него веревки вьет.

— Абигайль? — Александра позволила себе мудрую улыбку. — Она никогда не выйдет за Уоллингфорда.

— Выйдет, конечно.

Александра оторвала голову от подушки:

— Не выйдет, даже не сомневайся. У нее достаточно здравого смысла.

— Ты необъективна, дорогая. На самом деле он неплохой человек. Добрый, чуткий… иногда. И он получит ее в конце концов.

— Чепуха! Держу пари, что этого никогда не будет. Ставлю мои пятьдесят шиллингов за акцию…

— Только не это! — простонал Финн. — Больше никаких пари! Пожалуйста.

Его дыхание щекотало и согревало. Она погладила мужа по спине, взъерошила волосы и улыбнулась, чувствуя, как его фаллос, большой и твердый, упирается ей в бедро.

— Хорошо. Больше никаких пари.

— К тому же это все равно бесполезно. Уоллингфорд женится на ней.

— Не женится.

— Обязательно женится, тем более что теперь рядом с ним нет Джакомо, постоянно нашептывающего ему всякие гадости.

— Джакомо — ужасный человек. Даже не знаю, почему он на меня взъелся, — вздохнула она. — Я даже ни разу его не видела.