Леди, лёд и пули - [51]

Джудит находилась в реанимации. От ее носа, рта и рук бежали трубки к аппаратам с электронными огоньками, которые то и дело попискивали. Ей было трудно говорить с трубкой во рту. Когда она попробовала сказать «брат Антоний», как представился священник или монах, у нее получилось «Бранни». Когда она попыталась сказать «Эмма Форбс», как представилась жирная баба, у нее получился звук, похожий на «крест». Она опять попробовала сказать «священник» – это слово они как будто понимали.

Священник пришел в одиннадцать часов семь минут утра. Это был понедельник.

Он немного опоздал.

Джудит Квадрадо умерла за шесть минут до его прихода.

* * *

У полицейских и преступников есть общее чутье: они чуют чужой страх. Как только те или другие ощущают испуг, они превращаются в хищных зверей, готовых перегрызть горло и вырвать внутренности. Мигель Ролдан и Антонио Асенсио были смертельно напуганы, и Мейер тотчас почуял их страх в ту минуту, когда Ролдан добровольно рассказал, что они с Асенсио в течение трех лет живут как муж и жена. Мейеру было все равно, какого они пола. Но тот факт, что они рассказали о себе без нажима с его стороны, говорил о том, что они напуганы. Он знал, что они не боятся ареста за гомосексуализм – в этом городе это не опасно. Тогда чего они боятся? До последней минуты он обращался к ним уважительно – «мистер Ролдан» и «мистер Асенсио». Теперь он перешел на «Майк» и «Тони» – это старый прием у полицейских, при помощи которого подозреваемого ставят в невыгодное положение. Тот же самый прием используют медсестры в больницах.

«Привет, Джимми! Как у нас дела сегодня утром?» – говорят медсестры председателю совета директоров крупнейшей корпорации и таким образом сразу дают ему понять, что начальник здесь тот, кто ему в задницу вставит термометр. Но у полицейских это получается еще лучше. Назвать кого-нибудь «Джонни» вместо «мистер Фуллер» – это все равно что сказать «мальчик». Этот прием сразу ставит человека на место, заставляет чувствовать себя: а) подчиненным; б) оправдывающимся; в) странным образом зависимым.

– Майк, – сказал Мейер, – почему, ты думаешь, я здесь?

Они сидели в гостиной особняка, который делили между собой Ролдан с Асенсио. Комната была красиво обставлена антиквариатом – такие вещицы Мейер не мог себе позволить. В камине потрескивали дрова. Искры вылетали в комнату.

– Вы насчет Салли, конечно, – сказал Ролдан.

– А тытоже так думаешь, Тони?

– Да, конечно, – запинаясь, проговорил Асенсио.

Мейер не хотел терять время.

– Вы знаете, что она употребляла кокаин, верно? – спросил он.

– Ну... нет, – сказал Ролдан. – Откуда нам знать?

– Ладно, довольно, Майк. – Мейер улыбнулся со знающим видом. – Вы с ней были на вечеринке неделю назад, в воскресенье, и она нюхала кокаин. Ты должен знать, что она употребляла кокаин, так?

Ролдан посмотрел на Асенсио.

– Ты ведь тогда употреблял тоже, Майк, так?

– Ну...

– Я знаю, что употреблял, – сказал Мейер.

– Ну...

– А ты, Тони? Нюхнул щепотку-другую в прошлое воскресенье?

Асенсио поглядел на Ролдана.

– От кого вы с Салли получали порошок? – спросил Манер.

– Послушайте... – сказал Ролдан.

– Я слушаю.

– Мы не имеем отношения к убийству.

– Не имеете? – спросил Мейер.

– Нет, – сказал Асенсио, покачивая головой, и затем поглядел на Ролдана. «Кто из них муж и кто жена?» – подумал Мейер. Оба казались очень скромными. Однако убийства в среде гомосексуалистов бывали исключительно зверскими. Мейеру приходилось расследовать такие.

– Вы знаете, кто мог убить ее? – спросил он.

– Нет, не знаем, – сказал Ролдан.

– Не знаем, – подтвердил Асенсио.

– Так от кого вы получаете порошок? – снова спросил Мейер.

– Почему это важно? – спросил Ролдан.

– Это если мы употребляем, – быстро сказал Асенсио.

– Да, – сказал Ролдан. – Если бы мы употребляли...

– Вы употребляете, – сказал Мейер со всезнающей улыбкой.

– Ну, если мы употребляем, тогда какое имеет значение, от кого мы получали порошок?

– Получали? -тотчас спросил Мейер.

– Получаем, -поправился Ролдан.

– Если употребляем, – добавил Асенсио.

– Что-нибудь случилось с вашим дилером? – поинтересовался Мейер.

– Нет-нет, – сказал Ролдан.

– В том случае, если бы нам был нужендилер, – опять добавил Асенсио.

– Был нужен? -спросил Мейер.

– Был бы нужен – яимел в виду, – сказал Асенсио и поглядел на Ролдана.

– Ну, Тони, – сказал Мейер, – Майк... Если вы употребляете,если у вас естьдилер или былдилер, кто тогда этот дилер? Или кто былэтот дилер?

– Кокаин не вырабатывает привычку, – сказал Ролдан.

– Щепотка от раза к разу еще никому не повредила, – сказал Асенсио.

– Я знаю, – сказал Мейер. – Просто безобразие, что это противозаконно. Но что мы можем поделать? От кого вы получаете порошок?

Оба переглянулись.

– Что-то случилось с вашим дилером, так? – спросил Мейер.

Они промолчали.

– Вы получали порошок от Салли Андерсон? – спросил Мейер наугад. К его удивлению, оба одновременно кивнули. – От Салли? -спросил он снова. Оба опять кивнули. – Саллиторговала кокаином?

– Ну, не торговала, – сказал Ролдан. – Ведь это не назовешь торговлей, Тони?

– Нет, я бы не стал называть это торговлей, – сказал Асенсио. – Кроме того, кокаин не имел никакого отношения к ее убийству.