Леди без страха - [3]

Иберийцы переглянулись с той возмутительной снисходительностью, которую так часто проявляют мужчины из высшего света, когда речь заходит о нас, представительницах пола слабого. Простонародье подобных ошибок допускает все же меньше.

— Почему вдруг женщина стала для этого колдуна представлять какую-то особенную опасность? — с откровенной издевкой спросил у моего отца Мануэль, тут же удостоившись негодующего взгляда от батюшки и брата.

Те, вопреки современным представлениям о роли женщины в доме и за его пределами, не считали, что представительниц слабого пола непременно стоит относить к существам второго сорта. Немало тому, разумеется, способствовала наша почтенная матушка, леди Кэтрин Дарроу, особа в высшей мере одаренная умом, тактом и тем искусством, кое позволяет обзаводиться полезными в обществе связями.

Отец говорил, что часто ему не нужно было применять собственное влияние в свете, чтобы добиться желаемого, достаточно было лишь попросить маму, как все решалось будто бы само собой. И никакого колдовства.

— Это возможно по множеству причин, причем о большинстве из них мы не можем даже догадываться. Впрочем, многие женщины — существа чрезвычайно опасные, — ровным голосом пояснил батюшка, пожав плечами. Он откровенно не выносил, когда кто-то не выказывал должного почтения по отношению к его обожаемым и несравненным дочерям.

Старший из сыновей иберийского посла махнул рукой.

— Право слово, милорд, мы все же говорим о женщинах.

Я глядела на молодого человека, думаю, достаточно выразительно, но Мануэль или не замечал того, или просто не желал замечать. Вероятно, он считал, будто в обществе моего отца я ему не угрожаю. Мне же, напротив, думалось, папа не пожелает мешать любимой дочери, если той взбредет в голову силой восстанавливать свою честь и доброе имя. А я была близка к тому, чтобы выразить свое возмущение в наиболее возмутительной и опасной форме.

— Видимо, ваш опыт в общении с женщинами слишком скуден, — отметил отец совершенно невыразительным тоном.

Как говорила моя матушка, наш батюшка лорд Дарроу не был склонен относиться к женщинам как к существам заведомо второго сорта. Ее саму он сразу воспринял всерьез и не прогадал.

На беду свою, в этот момент я смотрела на лицо возлюбленного, и в деталях разглядела, как оно приобретает вид уж очень самодовольный. Вероятно, со множеством женщин Мануэль Де Ла Серта имел более чем близкие отношения, и подобное поведение он считает поводом для гордости, а никак не смущения.

Мне известно было, насколько по-разному смотрят на романтические отношения мужчины и женщины, и не сомневалась, что Второй познал плотские утехи, однако он старался скрывать это как минимум от матери и сестер, а никак не кичился своей опытностью. Отец с самого детства внушал и брату и мне, что бездумно предаваться плотским утехам — удел животных, а никак не людей разумных и образованных, к каковым мы себя относили.

— Я бы не сказал так, милорд. Поэтому не могу с вами согласиться. Женщины во всем уступают мужчинам, вот их удел. Не даром мы зовем их слабым полом. Они лишь матери, жены и дочери, место которых позади мужчины.

Брат, кажется, едва удерживался от смеха. И неудивительно, ведь с самого детства ему приходилось прилагать бездну усилий, чтобы не уступать мне. Недаром я звалась именно Первой.

— Очень верная диспозиция, молодой человек, — кивнул отец невозмутимо. — Однако для этого не женщине надобно отставать, а мужчине держаться впереди. Но не каждую женщину легко обогнать, и не каждый мужчин способен опережать. К примеру, моя дорогая супруга. Не будь она рождена женщиной, с легкостью заняла бы место министра. Какие интриги плетутся под ее руководством при дворе… Сам порой прихожу в восторг. Была у меня также одна знакомая, которой почти хватило сил на то, чтобы погубить меня. Впрочем, вы, юноша, можете найти себе какую-нибудь очаровательную дурочку и всю жизнь упиваться тем, что ваши достоинства превосходят ее.

Кажется, вся эта отповедь была произнесена и для меня тоже. Отец давал понять, что мне стоит обратить внимание на кого-то более достойного.

— Папа, не стоит воспитывать чужих детей, — примирительно улыбнулась я. — Возможно, все дело в том, что женщина может видеть его чары, а мужчина — нет. Второй ничего не замечал, да и вы, отец, — тоже. Быть может, таково условие заклинания и ничего больше.

Я была полностью на стороне отца, как и Второй, однако же эти два спесивых чудовища, в одно из которых я имела неосторожность влюбиться… Все равно их ни в чем не убедишь, да и смысл тратить перлы красноречия, если все впустую?

— И что же нам все-таки делать, отец? — подал голос Эдвард. — Маркиза ничего не знает, да и если бы знала… Мне кажется, она чрезвычайно сильно дорожит своей жизнью, чтобы открыть способ спасти жизнь сына. Договор есть договор, если платой не станет Мануэль, в ад отправится маркиза собственной персоной.

Сочувствия в голосе моего брата не было ни на пенс, я тоже не спешила огорчаться из-за печальной судьбы маркизы Де Ла Серта. У меня всегда вызывали отвращение настолько подлые люди. Пожалуй, даже к своей прабабке Тшилабе я испытывала бы больше симпатий, останься злобная старуха в живых.