Лебедь Белая - [3]
А потом… Я и не поняла сразу, что потом. В воздухе свистнуло что-то, и пока я глаза открывала да к берегу поворачивалась, пока выходила из того блаженства, что подарил мне Сож, тонкая волосяная петля охватила плечи и затянулась тугим кольцом. И тут же вторая петля сжала шею, перехватывая дыхание. Рывок – и вот я в воде, и грубая сила тянет меня к берегу. Крепкие мужские руки схватили за ворот, вздёрнули резко, поставили на ноги. Лиц я не видела, но в мелькнувшую перед глазами руку тот час вцепилась зубами.
Зря. Тяжёлая, вовсе не отеческая длань отвесила мне хорошую затрещину – и всё погрузилось в темноту…
Иду я по лесу. Почему-то светло, хотя на воле ночь глубокая: луна, звёзды, филин ухает – но видно даже муравьиные тропки на ковре из хвои. Молоденькая ёлочка кивнула приветливо острой вершинкой, приподняла лапу, открыла потаённое убежище красавца-боровичка. Я потянулась к грибу, но тот вдруг смущённо захихикал и отпрыгнул. Я шагнула за ним, но споткнулась о еловый корень и со всего маху рухнула на землю. А боровичок бросился прочь от меня, и следом за ним побежали шишки, сучья, хвоя, камешки. И каждый почему-то оглядывается и смущённо хихикает и отводит глаза.
Я повернулась к ёлочке, но та отстранилась; хотела схватить корень, а он провалился сквозь землю, будто и не бывало его никогда. Куда же вы? Вернитесь! Но никто меня не слышал… И тут я вспомнила: у меня же есть поясок! Если я затяну его потуже, то все обязательно вернутся и будут петь и плясать как в день моего вступления в род. Я опустила глаза – и сердечко ухнуло в самый глубокий колодец: батюшки мои, да я же голая!..
Сознание возвращалось медленно. Сначала я почувствовала осторожное дуновение ветерка на лице, настолько осторожное, что не сразу поняла, кто ко мне прикасается. Потом возникла боль. Вернее, не боль, а дурнота. Голова гудела, горло съёжилось от сухости, в глаза прыгнули весёлые бесы. А потом бесы пропали, и я вернулась в мир Яви.
Я лежала на корабельной палубе. Где-то рядом монотонно скрипела уключина, шумела вода, разило потом. Чуть повернувшись, я увидела спины гребцов, рядом свалены в кучу узлы и мотки верёвок, а возле мачты – высокий муж в кожаной рубахе без рукавов. Такие рубахи любят носить готы. Они вообще не понимают, для чего нужна одёжа и часто издеваются над ней. Муж стоял ко мне боком и смотрел в сторону берега. Я видела крупный нос с горбинкой серьгу в ухе и один длинный светлый ус, свисающий почти до самой груди. По таким приметам много о человеке не узнаешь: красивый он, не красивый, злой, добрый. Я попробовала приподняться, чтоб разглядеть его, и не смогла – мои руки и ноги были связаны.
Значит, я не у друзей. Собственно, о том, что я не среди родичей, можно было догадаться по головной боли и по тем воспоминаниям, которые сохранились в памяти. Воспоминания не самые приятные, бывали лучше, но сегодня, увы, лучшего не случилось… И всё же, как его разглядеть?
Гот будто услышал мои думы и обернулся. Нет, красивым его назвать сложно, если только с большой натяжкой. С очень большой. На вид ему лет тридцать, может, тридцать пять. Когда речь идёт о возрасте, я теряюсь. Мне трудно определить настоящие года человека, я могу сказать лишь приблизительно – поживший он или не очень. Этот был не очень, причём во всех отношениях. Глаза бесстрастные, равнодушные, с серым оттенком в глубине. Такие глаза хорошо разглядывать по жаре, когда охладится надобно. Подбородок похож на чугунок, большуха в таком на весь род щи варит. Голова выбрита наголо, из всей растительности одни усы. Непривычно и неприятно видеть мужчину с лысиной и голым подбородком. Гадко это. Наши мужи такого безобразия себе не позволяют.
Дальше. Что же дальше… Руки… Руки сильные, крепкие, натруженные, каждый живчик сквозь загорелую кожу видно. Если это он затрещину мне отвесил, тогда понятно, почему я в беспамятство впала. Но ничего, придёт и в мою деревню Светлая Масленица. Он ещё пожалеет, что связался со мной! Ещё попомнит грубым словом собственную глупость, которая непременно приведёт его… которая приведёт его… Куда она его приведёт? А, в могилу. Вот!
Если уж я желаю кому-то зла, то от всей души. Этим вот готам, что везли меня сейчас неведомо куда и незнамо зачем, я желала только смерти. Самой лютой! Ишь чего удумали, бесы, – похитить меня! Меня, Милославу Боеславовну, дочь известного богатыря Боеслава Гордеича!
Длинноусый каким-то чувством уловил мою злость, а может, прочитал в глазах, благо я этого и не скрывала, и отвернулся. Ему было глубоко до звёздочек на мою злость и на мои пожелания. Хорёк бесчувственный! Хоть бы хмыкнул для приличия, продемонстрировал своё наплевательское ко мне отношение. Но нет, не хмыкает и не усмехается, вообще никак не реагирует.
От такого равнодушия меня всю закручинило. Вот ведь гад, даже не смотрит в мою сторону!
– Эй, ты! – окликнула я его, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание. Очень расстраиваюсь, когда на меня внимание не обращают. Всё-таки я красавица, умница. – Ты кто таков будешь и куда меня везёшь?
Длинноусый долго молчал, показывая, верно, своё ко мне неуважение, потом повернулся и, наконец, промолвил:
Вестерн. Не знаю, удалось ли мне внести что-то новое в этот жанр, думаю, что вряд ли. Но уж как получилось.
Современная историческая проза. Роман о людях, пытающихся жить и любить на фоне того хаоса, который называется революцией. От автора: Это не экшен с морем крови, это сермяжные будни начала гражданской войны. Здесь нет «хороших» белых и «плохих» красных, здесь все хорошие и все плохие. На войне — а тем более на гражданской войне — ангелов не бывает, и кровь льют одинаково с обеих сторон, и одинаково казнят, не считаясь ни с какими правилами.
До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.
Книги Ж. Ломбара "Агония" и "Византия" представляют классический образец жанра исторического романа. В них есть все: что может увлечь даже самого искушенного читателя: большой фактический материал, динамический сюжет, полные антикварного очарования детали греко-римского быта, таинственность перспективы мышления древних с его мистикой и прозрениями: наконец: физиологическая изощренность: без которой, наверное, немыслимо воспроизведение многосложности той эпохи.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.