Ласурские призраки - [14]

– Может, я все-таки пойду? – пискнул Дрюня.

Редьярд раздраженно вдавил перстень с выпуклым радужником в столешницу. Спустя мгновение Его Высочество Аркей стоял в кабинете, держа в одной руке какой-то документ, а в другой – перо, с которого на ковер капали чернила.

– Что-то случилось? – уточнил он, кладя документ на стол, а перо – на подставку отцовского канцелярского набора.

– Садитесь, Ваше Высочество, – Дрюня вылез из кресла, перешел к камину, упал на шкуру рядом с волкодавом и пробормотал едва слышно: – Ей-ей, я лучше посплю, чем послушаю то, что хочет сказать Ее Могущество!

– Может быть, нам нужен рю Вилль? – в голосе короля послышались деловые нотки – он справился с минутным раздражением, начиная понимать всю серьезность положения.

– Его Светлость в курсе деталей, – качнула головой Ники. – Ваше Величество, вы позволите мне экскурс в историю?

– В какую еще историю? – пробурчал Редьярд и опрокинул в себя почти забытую стопку.

– В мою собственную историю… – сказала Ники таким странным голосом, что он подавился, закашлялся и замахал рукой, давая согласие.

– Это случилось много лет назад, когда я работала подавашкой в портовом трактире…

Она знала, что рано или поздно ей придется рассказать о своем настоящем прошлом одному из Ласурских королей. И, честно говоря, была рада, что этим королем оказался Рэд. Присутствие старшего принца тоже не смущало – архимагистр возлагала на него надежды, как на наследника престола, поэтому хотела, чтобы он был готов к будущему. Причем своему возможному будущему в качестве правителя Ласурии. Что же касается шута, то она обращала на него внимания не больше, чем на Стрему, прекрасно зная, что, как и волкодав, Дрюня будет молчать о том, что услышит.

От юности корабельного юнги, вместе со своим капитаном попавшего в могильник, Ники перешла к истории королевского эмиссара Ягорая рю Воронна и крейской беглянки Вительи Таркан ан Денец, от них – собственно к прошлому Тикрея, тому прошлому, о котором слыхом не слыхивали маститые историки. И только после этого рассказала о допросе отступника в застенках королевского дворца, который закончился для самого допрашиваемого весьма печально.

Рассказывая, волшебница ощущала взгляды собеседников прошивающими ее клинками. Хотя воображение подбрасывало иную картину – кроликов, замерших перед удавом.

Они начинали понимать…

Не отводя взгляда от Редьярда, краем глаза архимагистр следила за реакцией принца. Когда-то она уже поведала ему историю Яго и Виты, очутившихся в могильнике на границе с Креем, и обрисовала перспективы, которые это событие могло иметь для всего Тикрея. Вспомнил ли Аркей сейчас об этом? Хотя принц на нее не смотрел, Ники знала, что вспомнил. Да, Его Высочество прикрыл воспаленные от долгого сидения над бумагами веки и даже, кажется, задремал, откинув голову на спинку кресла, но несмотря на кажущееся спокойствие, он был готов к бою за свою страну, когда бы этот бой ни начался. И это Никорин нравилось.

Она замолчала. Кажется, сказала все, что была должна.

В кабинете повисла тягостная пауза. Было слышно только частое дыхание. Дыхание Дрюни, обнявшего пса за мощную шею так, словно Стрема мог спасти его и весь мир.

– Арк, резюмируй, – прокашлявшись, приказал король.

Принц открыл глаза, поднялся и прошелся по кабинету, затем обернулся к столу и пробормотал:

– Надеюсь, это не прозвучит, как бред…

– Громче! – рявкнул Редьярд.

– Кому-то из погибших богов удалось вернуться из небытия, и теперь он несет опасность всему Тикрею. Ее Могущество не знает, кто он и – с ее слов – пока! – как с этим справиться, но дабы не допустить повторения случившегося, она предлагает выявить и уничтожить оставшиеся могильники, используя ту же команду, что и в Крей-Лималле…

– …С небольшими изменениями, – едва слышно подсказала Ники.

– …С небольшими изменениями, – не моргнув глазом, добавил Аркей.

– Пресветлая!.. – простонал Дрюня, зарываясь лицом в собачью шерсть. – И почему я не ушел?

Его Величество решительно выдвинул один из ящиков стола, достал штоф запрещенной им несколько лет назад ласуровки и принялся пить прямо из горла. Когда штоф опустел наполовину, он осторожно поставил его назад, закрыл ящик, посмотрел на архимагистра абсолютно трезвым взглядом и сказал:

– Иди, мне нужно подумать!

Никорин встала, поклонилась и молча вышла.

Редьярд взглянул на сына и повторил:

– Иди, мне нужно подумать.

Принц Аркей кивнул и тоже покинул кабинет. Стрема, проводив его задумчивым взглядом, уронил голову на шкуру перед зажженным камином. В открытое окно ветер приносил запахи с улицы, поэтому даже если пес спал, его большой кожаный нос шевелился, живя самостоятельной жизнью.

– Вот это опара, так опара, – простонал Дрюня. – Что-то мне страшно, братец…

В окно влетела вялая весенняя муха. Покружила под потолком, примерилась сесть на Стремин нос, но нос был против, поэтому она опустилась на стол перед бездвижно сидящим королем. Спустя мгновение королевская длань превратила ее в воспоминание.

– Вот так и мы, – вытирая руку о платок, произнес Его Величество, – для Богов.

⁂

Закрыв за спиной тяжелую дверь служебной мастерской, инженер Рофельхаарт, несмотря на молодые для гнома годы уже Синих гор мастер, облегченно выдохнул. Он был благодарен тем друзьям и коллегам, кто с некоторых пор не смотрел на него как на чудо невиданное, однако взгляды остальных смущали.