Ларин Петр и Сокровище острова Корвид - [58]

— Да уж, что уроды, так это точно, — перебил Захар. — Ужасные твари.

— Они вроде бы… — продолжала Соня.

Потом она ещё какое-то время собирались с мыслями и наконец изрекла:

— Вроде бы это гоэли. Всё сходится: и сетка эта, и внешний вид, и хижины. Похоже, мы попали в лапы именно к ним.

От таких слов у Пети аж мороз пошёл по коже. На географии им, конечно, говорили про этих существ. На тех уроках Ларину казалось, что никого страшнее их не найти во всех мирах.

— Но ведь… — Петя недоверчиво взглянул на Соню, — Эти гоэли — они же только в Ка-хир Урма водятся, это нам ещё географица говорила. А это же не Кахир Урма совсем.

В ответ на это Соня только пожала плечами:

— Но всё сходится, однако. И эта сетка — она, я читала, вообще только у одних гоэлей и бывает.

— Я так понял, заклинания через неё не действуют? — спросил Захар.

— Совершенно верно. Если попал туда, то пиши пропало.

— Эй, ребята, объясните мне что-нибудь, — подал голос Сэм. — И добавил на ломаном русском: — Что здъэс происходить?

Соня в меру своего знания английского сообщила ему про всё. Нельзя сказать, что парня это утешило.

— Ну что, думал, мы тебя от смерти спасли, а тут вот как получилось, — грустно вздохнул Петя, обращаясь к американскому приятелю.

— Да уж. И что, с этой сеткой никак не справиться?

— Кажись, нет. Ни одно заклинание не действует. Не знаю уж, что тут может помочь.

— А я знаю, — самоуверенно сказал Сэм. — Nippers.

— Это ещё что? — Петя такого слова не знал, и поэтому он спросил у Сони. Однако и та не поняла Сэма.

Но вскоре всё стало понятно. Американец потянулся в карман своих широких штанов и вытащил оттуда… кусачки!

— М-да! — изумлённо воскликнул Захар. — Хорошо, что есть люди, которые повсюду с собой эту штуку таскают.

— Может, Сэм один в своём роде! — обрадовался Петя. — И нам с ним повезло.

А Сэм тут же стал пробовать перекусить нить сетки. Сначала это получалось у него через пень-колоду — хотя нить была тонкой, она почему-то не резалась. Но наконец он справился.

— Ага, а ведь правду говорят: против лома нет приёма! — обрадованно закричал Захар. — И никакое волшебство не поможет.

Минут через десять Сэм уже освободился и стал освобождать Петю. Ещё через полчаса друзья наконец смогли размять совершенно затёкшие ноги.

Но радовались они рано. Ведь чтобы выбраться из ямы, им надо было справиться ещё и с сетью, которой она была накрыта сверху, а эта сеть оказалась потолще.

И сколько бы Сэм, взобравшись на плечи Захара, ни пытался перекусить её своими затупившимися кусачками, всё было без толку.

Наконец он махнул рукой, поняв, что ничего не получится, и плюхнулся на дно ямы. Никто из друзей у него даже ни о чём не спросил — было всё и так понятно.

Вскоре стемнело. У Пети были часы с подсветкой, которые, лишь скажешь про себя волшебное слово, не только время сообщить могут, но и анекдот рассказать. Этими часами он очень гордился — они всегда поднимали ему настроение.

Но в этот раз, сколько бы анекдотов он ни вытряхивал из часов, никто даже не улыбнулся.

Если раньше у бедных путешественников почти не было времени для того, чтобы как следует обдумать своё положение, то теперь оно появилось. Положение оказалось, мягко говоря, никудышным.

Поэтому они, расположившись друг против друга, удручённо молчали. Выходов из этой ситуации в голову никому из них не приходило, и поэтому говорить было не о чем.

Несмотря на ужасную усталость, спать нашим героям долгое время не хотелось. Но потом глаза у них стали слипаться сами собой — ведь и в прошлую ночь они поспали совсем чуть-чуть.

Пете снилось, что вместе с Ильёй Даниловичем они поливают баобаб, надев зачем-то толстые перчатки. На стволе одного из этих деревьев Петя заметил какую-то ягодку. Она была похожа на клубнику, только раза в два больше и намного аппетитнее. И росла прямо из коры баобаба, что казалось особенно удивительным. Ларин спросил своего учителя, можно ли её есть.

— Можно есть, а можно и не есть, — ответил Илья Данилович. — Она всё равно безвкусная. Она только кажется красивой. А на самом деле — сама бесполезность.

Петя ничего не понял, но ягоду всё-таки решил попробовать. Ведь если ни пользы, ни вреда, то почему бы…

Но, как только он поднёс её ко рту и откусил, какая-то гадость вдруг забрызгала его лицо. Это было что-то горячее и жгучее — наподобие перцового соуса.

Петя вытащил носовой платок и хотел было вытереть её, но, сколько бы он этого ни делал, ничего у него не выходило. На месте вытертой им гадости мигом появлялась новая. Даже странно, что в какой-то одной ягодке могло содержаться столько этой дряни.

— Нет, дружище, так не пойдёт, — услышал он где-то над собой ласковый голос Ильи Даниловича. — Теперь ты уже никогда не отмоешь. Придётся снимать кожу.

Петя так испугался этого, что впал в истерику. Но, как только он закричал, Илья Данилович нежно прикоснулся к нему правой рукой, и мальчик затих, мигом успокоившись.

— Если хочешь, можешь поспать немного, — предложил он Ларину. — Не всем нравится, когда у них на глазах им меняют лицо. Думаю, твоя новая кожа тебе понравится.

И Петя действительно заснул. Его сон, казалось, длился целую вечность. Спать во сне — это что-то особенное. И, между прочим, очень интересно.