Ламентации - [25]
— Мистер Куинн, — отозвался Говард, — как поживаете?
Куинн насупился:
— Дети весь день мельтешат. Ни минуты покоя.
— Правда? — удивился Говард: с чего это майор вдруг так интересуется детьми?
— Спасибо еще, не у меня в саду. — Бак Куинн хмуро затянулся сигаретой.
— Да. — Говард вежливо тронул шляпу и исчез за дверью. Ввязываться в разговор с Баком Куинном — себе дороже: он и без лопатки начнет указывать.
Пока Джулия говорила по телефону, Говард скинул туфли, прошлепал босиком по прохладным плиткам на кухню, плеснул себе пива и засмотрелся на пену в бокале. Дети и вправду расшумелись не на шутку. Наверное, у кого-то день рождения.
— Звонили Пью, — сказала Джулия, входя в кухню и поглаживая выпирающий живот. — Сказали, что их дети у нас.
— Зачем нам их дети? — Говард поцеловал Джулию, ласково похлопал ее по животу.
— Похоже, у кого-то в саду сборище. Они клянутся, что в нашем.
— Где Уилл? — спросил Говард.
— Играет, и Рут с ним.
— Пойду посмотрю, — решил Говард: пиво его явно взбодрило.
На месте клумбы зияла яма шириной с «хиллман», роз не было. Вокруг копошилась мелюзга, выпачканная красной глиной, и деловито передавала из рук в руки ведра. Говард зажмурился. Дом принадлежит компании — как и сад, и газон.
Теперь компании принадлежит еще и яма.
— Эй! — начал Говард.
Работа не останавливалась, на Говарда никто и не взглянул.
— Минуточку! — сказал он сердито.
Маленькие красные существа продолжали трудиться, будто не замечая его.
Отовсюду неслось:
— Китай! Китай! Китай!
Китай? Это неспроста!
— Уилл! — крикнул Говард.
— Он там, внизу! — ответил чей-то голос — вымазанные глиной лица были неузнаваемы. Красная рука указала на яму.
Говард заглянул внутрь, но ничего не разобрал в темной глубине.
— Уилл! А ну вылезай!
Говард вглядывался в лица ребят, обступивших яму. Что за мелкота? И тут он догадался — дети его коллег!
— Что вы сделали с моей клумбой? — рявкнул Говард.
— С какой клумбой? — переспросил кто-то из ребят.
— Вот с этой, которой больше нет! Хулиганье! Куда ваши родители смотрят? — бушевал Говард.
Дети тупо уставились на него. И вдруг один мальчуган, весь заляпанный глиной, крикнул в ответ:
— Мой папа разрешил! Он сказал, что он ваш начальник!
Говард силился понять, кто этот маленький нахал, и наконец сообразил: сын Бака Куинна. Из ямы выглянуло еще чье-то лицо: щеки в красной глине, пыльные волосы спутаны, но в потупленных глазах мелькнуло что-то знакомое.
— Привет, пап!
— A-а, Уилл! — Говард обрадовался родному лицу. — А теперь слушай, Уилл, пора прекращать это безобразие.
— Мы хотим в Китай, папа!
— Уилл, это же мамина клумба!
В толпе послышались смешки. Яма и клумба — два разных мира. Или одно, или другое.
— И ты им разрешил копать?
Джулия вместе с Говардом издалека наблюдала за детьми. Малыши таскали землю ведрами и распевали: «Ки-тай! Ки-тай!»
— Раз они хотят в Китай, — Говард откупорил еще бутылку пива, — пусть катятся в свой чертов Китай!
— А как же соседи?
— К дьяволу соседей. Это их чертовы дети изрыли казенный сад.
— И ты им разрешаешь?
— Один из них — сын моего шефа.
— А как же Уилл? Он-то должен соображать!
— Не иначе как эти дети заморочили ему голову, — предположил Говард. — Не район, а кошмар! — Говард вздохнул. — Черт нас дернул сюда переезжать!
Высокий чернокожий полицейский поставил на садовой дорожке велосипед и подошел к Ламентам. Снял пробковый шлем защитного цвета, смахнул с него пыль и, скрестив руки, стал наблюдать за происходящим.
— Кто здесь главный? — спросил он сурово.
— Во всяком случае, не я, — сказал Говард.
— Чей дом?
— Мой, — признался Говард. — Но я…
— Значит, вы несете ответственность.
— Как я рад, что вы здесь, — попытался сменить тактику Говард. — Как раз вовремя подоспели.
Полицейский не спеша снял белые перчатки, сунул за пояс и подошел к самому краю ямы; в носках его начищенных до блеска ботинок отразилась, как в зеркале, всеобщая суета. Дети с любопытством оглядывали его, но продолжали таскать ведра и напевать.
— Ки-тай! Ки-тай! — галдели они.
Удивленный полицейский заглянул в яму и провозгласил без тени насмешки:
— Далековато до Китая!
— Я говорил то же самое, — ответил Говард. — Но они меня не слушают!
Полицейский нахмурился, вновь скрестил на груди руки.
— Эта яма — опасная штука.
— Знаю, — согласился Говард. — Я работаю в медной компании.
— Значит, вы должны понимать, чем это грозит! — начал кипятиться полицейский. — А вдруг кто-нибудь упадет? А вдруг обвал? Что тогда? Кто будет отвечать?
Говард сжался под гневным взглядом полицейского.
— Если они выроют яму посреди улицы, отвечать буду я, — продолжал полицейский. — А за это отвечаете вы.
— Ки-тай! Ки-тай! — кричали дети.
Полицейский надел шлем и перчатки, оседлал велосипед.
— Разве он не должен нам помогать? — удивилась Джулия, глядя ему вслед.
— Чиновники, чтоб им пусто было! — Говард уныло поплелся в дом.
Дневной свет померк, с востока налетели сизые грозовые тучи. Когда солнце клонилось к закату, на землю упали первые сверкающие капли дождя, подняв крохотные облачка пыли.
Уилл, оторвавшись от работы, глянул на кружок неба, видный из ямы.
— Обезьянья свадьба, — сказала Рут.
— Что? — не понял Уилл.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.
Стивен Фрай, подтверждая свою репутацию человека-оркестра, написал историю классической музыки, которую вы и держите в руках. Но если вы думаете, что знаменитый острослов породил нудный трактате перечислением имен и дат, то, скорее всего, вы заблудились в книжном магазине и сухой учебник стоит поискать на других полках. Всех же остальных ждет волшебное путешествие в мир музыки, и гидом у вас будет Стивен Фрай с его неподражаемым чувством юмора.Разговор о серьезной музыке Фрай ведет без намека на снобизм, иронично и непринужденно.
Стивен Фрай и Хью Лори хороши не только каждый сам по себе, превосходен и их блестящий дуэт. Много лет на английском телевидении шло быстро ставшее популярным «Шоу Фрая и Лори», лучшие скетчи из которого составили серию книг, первую из которых вы и держите в руках. Если ваше чувство смешного не погибло окончательно, задавленное «юмором», что изливают на зрителя каналы российского телевидения, то вам понравится компания Фрая и Лори. Стивен и Хью — не просто асы утонченной шутки и словесной игры, эта парочка — настоящая энциклопедия знаменитого английского юмора.
Одри Унгар не видела отца двадцать лет. Профессиональный игрок в покер, он уехал из дома, когда ей было двенадцать, и навсегда исчез из ее жизни. И вот Одри уже за тридцать, и теперь она сама балансирует на грани кризиса среднего возраста. Чтобы вновь обрести себя, Одри решает найти отца, однако выясняется, что сделать она это может, только если сама станет профессиональной картежницей. Но мало научиться играть в карты — надо еще проникнуть в закрытый мир игроков. И ключом в этот мир становится Большой Луи, сварливый гигант, который боится выходить из своей крохотной квартирки на верхотуре дома-башни.
Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку.