Ладья викингов. Белые чужаки - [3]

Харальд знал, как управиться с дедом. Дед и внук были очень похожи, и Торгрим считал, что это не всегда к лучшему.

Теперь Харальд снова целеустремленно двигался к корме, но Торгрим мог лишь мельком поглядывать на него: он полностью сосредоточился на том, чтобы держать корабль носом к открытому морю, не позволить ему повернуться боком к волне, иначе драккар тут же утонет. Поверх туники Торгрим носил накидку из медвежьей шкуры, плотно запахнутую и подвязанную, и какое-то время та спасала его от холода и влаги, но теперь она промокла насквозь и стала тяжелой, как боевая кольчуга. Руки, державшие руль, уже начали болеть, но Торгрим хорошо чувствовал корабль и не осмеливался доверить рулевое весло кому-то другому. Не было на борту ни одного викинга, равного ему по опыту или умениям в этом деле.

— Отец! — Харальд добрался до кормы и стоял теперь в нескольких шагах от Торгрима.

— Что?

— Дед говорит, что видел корабль. Вон там! — Харальд указал поверх подветренного борта, где сейчас не было видно ничего, кроме вала морской воды, гонимого ветром прочь.

— И что?

— Ну, он говорит, надо посмотреть, что за судно!

Торгрим кивнул. Грабеж. Вот о чем в первую очередь думал каждый на борту, и временные неудобства — например, шторм, грозивший убить всех, — ничуть не умеряли их жадности.

Они находились в месяце пути от норвежского Вика. За это время они успели разорить деревню на северо-восточном побережье Англии, где, впрочем, почти не нашли добычи, а затем после короткого боя захватили датский торговый корабль. Тот, как выяснилось, был доверху набит ценными товарами — мехами, железными топорами, янтарем, рулонами тканей, моржовыми бивнями и точильными камнями. Теперь Орнольф прокладывал курс в Дуб-Линн, норвежскую крепость в Ирландии, где они собирались продать добычу. И они всегда были не прочь ее приумножить.

Очередная волна из бесконечной их вереницы подхватила драккар, подняла его к небу, и Торгрим скользнул взглядом по южному горизонту, пытаясь разглядеть замеченный Орнольфом корабль, но ничего не увидел. Тот наверняка опустился между волнами, в то время как драккар взмывал вверх.

— Ты видишь этот корабль? — спросил Торгрим.

— Нет! Но, может, сейчас смогу!

Харальд протиснулся мимо Торгрима, поставил ногу на борт, оттолкнулся и подпрыгнул, когда корабль собрался в очередной раз нырнуть вниз. Держась за старнпост[6] медвежьей хваткой, он, перебирая ногами, стал подниматься все выше и выше.

И вскоре прокричал:

— Да! Да! Вон он, прямо по ветру! — Харальд соскользнул с мокрого резного бревна на палубу. — Небольшой, — добавил он, словно извиняясь, — но прямо по ветру.

Торгрим кивнул, осмысливая услышанное. Безумная это затея — в такой шторм приближаться к другим кораблям, не говоря уже о том, чтобы пойти на абордаж, но ему и в голову не пришло отказаться от нее, как не посетила бы подобная мысль никого из собравшихся.

— Скажи остальным, что мы меняем курс и идем на корабль! Пусть готовятся брасопить рей, пока мы поворачиваем!

Харальд улыбнулся и зашагал вперед. Торгрим внимательно следил за погодой, то и дело поглядывая на середину корабля, где Харальд сообщал остальным новости. Викинги, еще минуту назад мрачные и недовольные, сбросили свои промокшие одеяла и меха и теперь широко улыбались в предвкушении боя и добычи. Словно само небо открылось и окатило их солнечным светом и медом.

«Молю Одина, чтобы оно того стоило…» — подумал Торгрим. Вполне возможно, тот корабль окажется всего лишь жалкой рыбацкой шлюпкой, не стоящей риска атаки в таких неспокойных водах.

Орнольф на носу драккара провозился с полминуты, пытаясь развязать узел, затянутый Харальдом на веревке из моржовых кож, а затем вынул кинжал и просто перерезал ее, после чего двинулся к остальным, выкрикивая приказы. Воины, присев вдоль бортов, готовились к развороту паруса перпендикулярно мачте и килю и отцепляли брасы от крепительных уток[7].

— Видишь это, Торгрим? — пробасил Орнольф, присоединяясь к своему помощнику на корме. — Стоит показать Тору, что яйца у тебя не меньше, чем у него, и он тут же роняет подарок прямо тебе на колени!

— Мог бы целиться и получше!

— Эх вы, юнцы, мягкотелые, словно женщины! Ты не знаешь, что такое настоящий бой!

Торгрим улыбнулся в ответ на насмешку Орнольфа. Он не считал себя мягкотелым и давно не чувствовал себя юным.

— И я прослежу, чтобы мой внук не стал женоподобным слабаком, как вы, прочие, уж можешь быть в этом уверен!

Торгрим слушал Орнольфа вполуха, уделяя больше внимания волнам, которые рассекал корабль. Он крепче сжал рулевое весло и ждал, терпеливо ждал плоского участка между волнами, небольшого проема между валами, куда он мог повернуть драккар.

И вот такой проем показался, не идеальный, но надеяться на лучшее не приходилось. Он с силой налег на руль, наблюдая, как высокий драконий нос разворачивается, уходя от ветра, и как команда в центре корабля расправляет большой парус.

Очередная волна поднялась под драккаром и толкнула его в сторону. Торгриму пришлось нажать на весло, чтобы не позволить кораблю уйти слишком далеко. Ветер теперь дул в спину, и корабль, раньше боровшийся с ним, мчался, вскидывая корму вверх и скользя по водным громадам вниз, пока новая волна опять не поднимала его кверху носом. От одной только мысли о том, что жертва вот-вот окажется прямо у них в руках, викинги заметно повеселели.