Лабиринты ревности - [15]

Малыш выключил диктофон, чтобы оборвать приступ ее язвительного смеха.

Но через мгновение включил снова.

Аида продолжила исповедь фальшивой жены.

— Но, несмотря ни на что, ты любил меня, любил искренне и нежно, пусть и простодушно, и слепо, но любил. К тому же семь лет замужества протекли гораздо лучше, чем я предполагала. За это, дорогой и хороший, я тебя вознаграждаю лишними днями жизни. Думаю, еще дней тридцать, а может, сорок ты протянешь, если, конечно, правильно распределишь норму потребления воды и продуктов. Ах да, я же еще не сообщила координаты. В общем, тебе надо вернуться в первый тупик, который показался тебе пустым. Я уверена на сто процентов, что ты по неопытности не додумался опереться на стенной уступ и пошарить на верхней полке.

— Вот гадина из гадин, — вклинился в паузу Малыш.

— Да, и самое главное. Там имеется консервный нож. Я привязала к нему надежный шнурок. Повесь нож на шею и не вздумай посеять. Банки ты не откроешь ни зубами, ни камнем. Так что будь внимателен. Я так хочу продлить твою пещерную агонию! И возьми с собой спальник — он тебе пригодится в качестве рюкзака. И еще не теряй зря силы, пытаясь добыть огонь, высекая искры из жести, — все равно не получится.

На этот раз в голосе доморощенного изверга, пусть и с палаческим высокомерием, но звучала истина.

Малыш, оставив диктофон в нише и захватив с собой спальный мешок, вернулся в указанный тупик.

Интуиция подсказывала узнику, что на этот раз его ждет спелеологическая пайка.

Глава 17 Пир во мраке

И действительно, вскарабкавшись на неудобный уступ, Малыш нащупал на узкой выщербленной каменной полке и холодные металлические бока консервных банок, и влажные грани пластиковых бутылок. Их тут было намного больше десятка.

Осчастливленный узник вдруг испытал искреннее чувство благодарности к своей пещерной мучительнице.

Но прежде чем начать спускать провизию вниз, на спальник, Малыш отыскал консервный нож.

Он, как и ложка, тоже был с продетым в дырочку крепким шнурком.

Аида, судя по всему, готовила эту комедию долго и тщательно. У нее был рассчитан каждый шаг, и это указывало, что выезд к «Бездонной глотке» тщательно проработан.

Малыш пристроил консервный нож на шею.

Отсутствие импровизации в действиях Аиды не оставляло Малышу никаких надежд.

Во-первых, опытная спелеологиня вряд ли допустила какую-нибудь ошибку, позволяющую наказанному выбраться из проклятого лабиринта. Во-вторых — это свидетельствовало о том, что она не вернется.

Малыш скинул на раскатанный спальник первую банку — та попала точно в цель и отозвалась приглушенным звуком.

Единственная зацепка оставалась в хлипком предположении, что Аида заранее учла количество оставленных продуктов и вернется точно в момент, когда они будут на исходе.

Малыш сбросил еще банку и опять не промазал мимо спальника.

Да, его семилетняя любовь действительно вознаграждена более чем щедро.

При каждом движении еще не пущенные в ход инструменты — нож и ложка — соприкасались, издавая изумительную предобеденную мелодию.

Двадцать пять банок!

Двадцать пять бутылок!

Аида явно захотела приобщить почти уничтоженного мужа к спелеологическому бытию.

— Спасибо! — сказал Малыш неизвестно зачем и даже повторил никому не нужную благодарность: — Спасибо!

Только спустив все банки и бутылки на спальник, Малыш позволил себе первый глоток и не мог остановиться, пока не опорожнил всю бутылку.

Пиршество в тупике продолжилось с открытием крайней банки.

Малыш даже не думал о том, что ему выпадет: — рыба, мясо или какое-нибудь овощное рагу.

Он орудовал консервным ножом очень аккуратно и осторожно — как-никак, ему еще никогда не приходилось вскрывать банку в полной темноте и на ощупь…

Не хватало в такой счастливый момент еще порезаться о жестяную кромку…

Ощутив по запаху, что ему предлагается что-то, приправленное томатами, Малыш, сдерживая нетерпение, подцепил ложкой первую небольшую порцию.

Открытая ладонь страховала движение ложки от банки ко рту. Чтобы ни один кусочек не пропал.

У чудесного блюда оказался терпкий вкус тушеной свинины с бобами.

Организм получил жиры, белки и углеводы.

Да, злая Аида прекрасно разбиралась в пещерном питании.

Малыш смаковал каждую порцию и не торопился глотать.

Ничего вкуснее он не пробовал в жизни.

Малыш вспомнил, как выглядит банка этой благословенной пищи: розовая свинья в желтом сомбреро, но никак не мог вспомнить, как же правильно называется эта проперченная как следует прелесть.

Опустошив банку до гулкого донышка, Малыш тщательно облизал ложку, не оставляя ни крупинки, ни жиринки.

Немного передохнув от пира, повеселевший узник лабиринта запихал все банки с бутылками вглубь спальника, из которого получилось не только прекрасное хранилище для продуктов, но и удобное средство их перемещения.

Малыш возвращался в зал к диктофону, волоча за собой мешок, которому позавидовал бы любой Санта Клаус.

На шее задорно брякали консервный нож и ложка.

Позади в спальном мешке постукивали загадочные банки.

Может, там находится рыба в собственном соку или заливная баранина… или говяжьи языки под майонезом.

Ложка билась о консервный нож где-то в районе наполненного желудка…