Лабиринт - [40]

Наслаждаясь ароматом роз, доктор откинулся на спинку и скрестил длинные ноги. Однако нельзя отвлекаться даже на приятные запахи, подумал он. Нужно все внимание сосредоточить на Алитее и попытаться отделить правду от лжи. И все же, возразил он себе, можно не слушать и просто получать удовольствие, так как две нити - правда и ложь - переплетены, и вряд ли сама Алитея знает, где какая из них.

Алитея принялась безапелляционным тоном рассказывать о вчерашних событиях у фонтана:

- Он признался, что всегда безумно любил меня и все еще любит. Я спросила, почему же он ушел от меня, если так сильно любил, и он ответил, что считал, будто это нужно мне, что так ему сказала папа. Он сказал, что папа понял, что я совершила большую ошибку, выйдя за него замуж, что я могла бы иметь более богатого и красивого мужа.

- Это правда?- поинтересовался Фицбраун и тут же решил поддержать эту легенду, дабы вытянуть из нее побольше информации: - Да, конечно правда.- Он был вознагражден теплым взглядом и улыбкой.- Итак, ваш отец попросил Бена предоставить вам повод для развода,- подытожил он, возвращая Алитею к ее рассказу.

- Очевидно,- согласилась та.- Тогда я об этом ничего не знала. Произошла какая-то путаница. Я думала, что Бен полюбил другую.

- Но это невозможно,- возразил доктор,- ведь у него были вы.- Он изо всех сил старался сохранять бесстрастный тон.

Однако Алитея не заметила в его словах никакого подтекста и счастливо продолжала:

- А когда он женился, я решила, что мое предположение было верным, хотя Сара значительно старше его. Я спросила Бена об этом. Он ответил, что, когда потерял меня, ему понадобился человек, который утешил бы его, женщина, которая стала бы ему матерью. Я сказала, что рада этому, однако мне было его жалко.

- Так вы поняли, почему ваш отец приложил столько усилий, чтобы разрушить ваш брак?- спросил Фицбраун.

- Мне не надо было понимать,- ответила Алитея.- Я знала. Папа ревновал. Он вообще не хотел, чтобы я выходила замуж. Ему была ненавистна мысль о том, что он останется здесь с Анджелой. Он хотел вернуть меня.

- Ясно,- проговорил доктор. Что ж, это вполне вписывается в характер старого дьявола, подумал он.- Итак, вы считаете, что Бен убил вашего отца потому, что тот мешал вашему повторному браку?

- Это же очевидно, не правда ли?

- Нет, не очевидно,- покачал головой Фицбраун.- Это возможно. Вы сказали, что он признался в этом. А какова была ваша реакция?

- Естественно, я упрекнула его. Я сказала, что понимаю, что должна ненавидеть его, но понимаю, что он сделал это, потому что любит меня, и пообещала не выдавать его полиции.

- Однако сейчас вы именно выдаете его,- заметил Фицбраун.- Вы доносите на него.

- Да, но то было до нового убийства.

- Вы считаете, что он убил и Сару? Подкрался к пей, задушил и сбросил вниз?

Алитея содрогнулась.

- Ужас! Никогда не думала, что он способен на такое.

- Но ведь он уже убил вашего отца, судя по вашим умозаключениям.

- Знаю. Мне следовало бы догадаться. Ему свойственна жестокость. Когда мы были женаты, он иногда впадал в дикую ярость.

- Представляю,- проговорил Фицбраун.

- Конечно, я могу раздражать,- с самодовольной улыбкой проговорила Алитея,- но он так любил меня, так ревновал!- Она развела своими нежными золотистыми ручками.- Однако со мной он никогда не был жесток - во всяком случае, до такой степени.- Она вновь стала серьезной.- Знаете, а я волнуюсь.

- Вот как?- хмыкнул Фицбраун.- Так расскажите же мне о причине.

Алитея, как всегда, не заметила иронии в его голосе.

- Боюсь, вчера у фонтана я сказала нечто такое, что могло спровоцировать его.

- А что именно?

- Точно не помню. Я сказала, что мне жаль, что он послушался папу и решился на развод, что теперь поздно что-либо менять, потому что он женат. Возможно, он вообразил, будто я хочу вернуть его.

- А вы хотите?- полюбопытствовал Фицбраун, вспомнив, что Бен очень богат. Сейчас уже всем известно, что после Хатли наследнице достались одни долги.

- Естественно, нет!- вознегодовала Алитея.- Какая глупость!

- Но вы же допускаете, что Бен мог так подумать.

- Я не знаю, что он подумал!- продолжала возмущаться Алитея.- И как это возможно! Когда я упомянула о повторном браке, он, вероятно, решил, что ему надо освободиться от Сары, чтобы вернуться ко мне.

- Значит, вы считаете, что у обоих убийств один и тот же мотив - вы?спросил Фицбраун.

- Боюсь, что так. Но, дорогой, все это между нами, хорошо?

- Как получится,- мрачно проговорил доктор.- Если Бену предъявят обвинение, что-то все равно вылезет наружу. Вы станете главной свидетельницей.

- Главной свидетельницей?

- Да. Вся в черном.

- Черное мне не идет,- заявила Алитея.- На его фоне моя кожа кажется желтоватой. Папа запрещал мне носить черное даже когда умерла мама. А вот Анджеле черное идет,- с завистью добавила она.

- Как бы то ни было, вам придется надеть черное, чтобы вызвать сочувствие у присяжных. Однако не тревожьтесь - возможно, до этого дело не дойдет.

- Не дойдет?- В ее голосе не слышалось радости.

- У нас все еще нет доказательств против Бена.

- Вы не верите мне?